И уже разошлись…
Но…
— Ты задумчивая и… грустная. Не такая, как прежде…
— Теперь я и в самом деле другая, — согласилась она. — И время другое. Все мы меняемся, разве нет?
Мужчина мотнул головой: соглашаясь иль нет, непонятно.
Сказал:
— Некоторые сильнее других и не всегда в лучшую сторону.
— Хотите сказать, прежняя я нравилась вам много больше? — спросила Аделия не без горечи.
И Брукс придержал лошадь, побуждая и девушку сделать то же. Их животные пританцовывали на месте, круп к крупу, и мужчина протянул руку…
— Аделия… милая, я только хотел сказать, что некоторые мужчины… не умеют сделать супругу счастливой. А я вижу: прежде ты была ярче, горела огнем.
— Возможно, перегорела?
— Не верю.
Он пальцем погладил кожу у нее на запястье, осторожно, как бы ступая в холодную воду.
Не сразу, но девушка отдернула руку…
— Не надо, кто-нибудь может увидеть.
Сказала, пересиливая себя, так как сердцем мечтала продлить эту скоромную ласку, почувствовать нужность кому-то…
Довериться.
— Я…
Что-то дернулось у нее в животе: словно желудок свело или… шевельнулся ребенок. Она прежде не знала этого чувства, и теперь замолчала, прислушиваясь к себе…
Адэр Брукс осведомился:
— Ты в порядке, Аделия?
— Я… — Рука дернулась, желая лечь на живот, но она остановила себя. — Я в порядке. Благодарю! — И перехватила поводья. — Мне пора возвращаться. Была рада увидеться…
— Как и я. — И Адэр, как было когда-то, спросил: — Мы увидимся снова?
Аделия головой покачала:
— Не думаю, что это уместно…
— И все же… я бы хотел снова увидеть тебя. Все это время… ты была в моем сердце… Ты ведь знаешь, насколько дорога мне?
— Адэр…
Она не знала, что на это ответить, и была рада уйти от ответа, завидев путника на дороге. Дернув поводья сильнее необходимого, Аделия направила лошадь в сторону дома… И знала, что Адэр Брукс смотрит ей вслед не отрываясь.
9 глава
На ужин Гленис подала похлебку на курином бульоне, сладкий крем из яиц и шафрановое печенье. И даже несмотря на внутреннюю нервозность, стальным кулаком сжимавшую грудь, Аделия ела с большим аппетитом, ничуть не чураясь простоты сервированного стола. Две перемены из двенадцати блюд всегда казались девушке расточительством и чрезмерным…
Должно быть, прижимистость собственного отца отчасти перешла на нее.
И как бы Аделии это не нравилось, с родовыми чертами приходилось мириться…
— Гленис, как много продуктов у нас в кладовой? — поинтересовалась она после ужина. — Как надолго их хватит при самом рачительном потреблении?
Служанка испуганно на нее поглядела.
— Так у вас ребеночек, госпожа, вам питаться надо, как следует, — сказала она, сминая края рабочего фартука. — Но вы не волнуйтесь, Брэди придумает что-то. Зайца в лесу изловит или кабанчика вдруг подстрелит… Зима, слава богу, прошла, теперь легче будет.
— А как же овцы? — теперь девушка обращалась к слуге. — Скоро стрижка, ты говорил, нам нужны стригали.
— Нужны, госпожа, — отозвался тот, мотнув головой, — Двану одному вряд ли справиться. Я же в овцах мало что понимаю…
И Аделия сообщила:
— У моего отца было стадо рогатых норфорлков — я немного знаю об этом и могла бы помочь.