Он ведь тоже все знает.

Весь Ланкашир знает…

— Мне жаль… Аделия. Представляю, что тебе пришлось пережить!

— Не надо… — поспешно прошептала она, ощущая, как слезы наворачиваются на глазах. Только не жалость… не от него… не сейчас… — Ты не можешь представить.

И думала она не о Шермане с его «Нет, не хочешь» и гримасою отвращения, а о муже и Валентайн на их супружеском ложе… О ребенке в ее животе. О снадобье Бевин, спрятанном в седельную сумку…

О том, как любила когда-то и поплатилась за это исковерканной жизнью.

И ведь никому не расскажешь… ни с кем не поделишься, а оно сидит здесь, внутри, у самого сердца, и разрывает…

— Мне надо идти.

Аделия повернулась к торговцу мылом и, ткнув пальцем в первые два куска, попросила их завернуть.

Старик, а был он довольно стар и сутул, с радостью выполнил ее просьбу. Аделия подхватила покупку и пошла искать лошадь… Она заплатила мальчишке, чтобы тот дожидался ее у крайних лотков.

— Аделия, — Брукс окликнул ее, как оказалось, не отставая ни на секунду, — позволь проводить тебя до развилки. Нам все равно по пути!

Наверное, стоило отказаться, запретить ему подходить к себе, но она… не смогла.

Кивнула…

И так было всегда.

С самого первого раза, как она его встретила…

— Не пугайтесь, прошу вас, меня сбросила лошадь.

Она шла по тропе в расстроенных чувствах, погруженная в свои мысли, и этот голос, прозвучавший из кустов дикой лещины, действительно испугал ее.

— Как это случилось? — спросила она, придя в себя и рассмотрев мужчину в богатой одежде.

Он держался за ногу, постанывая от боли, и явно не мог сам подняться.

Ответил, однако, не без улыбки:

— Она испугалась змеи и понесла меня через лес, не разбирая дороги… Где и сбросила в эти кусты.

— Вы сильно ушиблись?

— Должно быть, подвернул ногу. Если бы вы помогли мне отыскать палку покрепче…

И Аделия не раздумывая принялась искать ему палку, а после помогла подняться на ноги, опираясь на ее же плечо. И рука, касавшаяся ее, была сильная и горячая, такая, что ее словно кипятком обдало сквозь материю платья…

И сладко заныло под ложечкой.

— Как зовут тебя, милая девушка? — спросил он уже взобравшись на лошадь. И Аделия назвалась. — Прекрасное имя для прекраснейшей девушки! — одарил он ее комплиментом и спросил: — Могу я снова увидеть тебя?

Аделия, абсолютно пунцовая, с гулко бьющимся сердцем, уклончиво отозвалась, что это возможно

И оба знали, что это «возможно» вполне конкретное «да», и новая встреча случится так скоро, как только возможно.

В этом же месте…

Как по сговоренному.

А пока Аделия брела в сторону дома, и ссора с матерью, приведшая ее на тропу, более не тревожила ее сердце. Родители могут думать все что угодно, диктовать им с братом, как жить, но любить… здесь ее сердце решает самостоятельно.

И решило уже…

С первого взгляда.

— Аделия, у тебя все в порядке? — заботливый голос Брукса был как бальзам для души, и Аделия с благодарностью на него поглядела.

— Все хорошо. Почему вы спросили? — полюбопытствовала она.

Они ехали по дороге от Тальбота, и развилка уже маячила впереди — вскоре дороги их разойдутся.