Маделен глотнула из бутылочки. Потом пошла назад по коридору.

Одонтолог-ветеринар сидел в той же позе, в которой она его оставила. Маделен положила перед ним на стол записку Адама.

— Доктор, — сказала она, — я кое-что забыла спросить. Центр рассматривает возможности сотрудничества с этим учреждением. Не могли бы вы конфиденциально немного рассказать мне об этой организации.

Врач посмотрел в окно, на закрытую строительную площадку, которая скоро превратится в Новый Лондонский зоопарк в Риджентс-Парке.

— Мне тут и так хватает забот, — заметил он.

— А я-то так надеялась, — сказала Маделен, — Все говорят о вашем легендарном знании людей.

Врач бросил взгляд на бумагу и снова посмотрел в окно.

— Забудьте об этом. Никогда о таком не слышал. Во всяком случае, в Лондоне такого нет.

Маделен застыла. Врач протянул назад руку и достал толстый справочник.

— Ежегодный реестр и справочник Королевского колледжа ветеринарных врачей. Здесь списки всех ветеринаров и высших учебных заведений. Исчерпывающие, но полны ужасных опечаток.

Он полистал книгу, потом закрыл её и поставил назад.

— Вас снова провели. В Англии нет организации с таким названием.

Он посмотрел на Маделен поверх стёкол своих бифокальных очков.

— Повсюду одно и то же. Мы тонем в неспособности и некомпетентности. Даже такая милая и вежливая девушка, как вы.

Незаметно Маделен попыталась отпустить письменный стол, чтобы проверить, может ли она стоять без опоры.

— Доктор, — сказала она медленно. — Большое, очень большое вам спасибо. От моего имени и от имени Научно-исследовательского центра.

Почти час Маделен шла пешком по Лондону, пока не взяла такси, и шла она настолько внимательно и осторожно, насколько это позволяло её состояние.

Не то чтобы она пыталась оберегать саму себя, и размышляла она не о том, что совершила обман и сама стала свидетелем другого обмана. Охраняла она сознание собственной внутренней ценности. Впервые на своей памяти она вышла из своей оболочки и стала другим человеком. Она была уже не просто Маделен. По краям своего собственного существа она чувствовала контуры другой женщины, которая тоже была одновременно ею. Именно эту другую она и защищала на лондонских улицах по пути домой.

Поднявшись в свои комнаты, она сняла своё лицо хлопчатобумажной салфеткой и улеглась в кровать. Она уходила из Момбаса-Мэнор без всякого объяснения, и никто ничего не заметил. Но в другой части города три человека встретились с незнакомой женщиной, отличающейся от Маделен и всё-таки идентичной с ней: Присциллой из Научно-исследовательского центра скотобоен.

Когда она проснулась, часы показывали полночь. Жара в комнате была тяжёлой и влажной, она сунула руку под кровать, её графин оказался пустым. Она надела халат, соприкосновение ткани с кожей было болезненным, чувствуя головокружение и слабость, она начала путешествие к истокам Нила.

Дом пытался преградить ей дорогу своими тёмными, угрожающими тенями, казалось, даже чьим-то дыханием. Плоские камни во дворе горели под её босыми ногами, небо было чёрным. Но в воздухе чувствовалась прохлада. Она ступила на гравий и взялась за ручку двери, ведущей в мастерскую садовника. Дверь оказалась закрытой.