Она почему-то тут же опустила взгляд в тарелку. Смутилась? В этом он сомневался. Ольга как будто просто не любила смотреть людям в глаза. Или же не хотела смотреть в глаза именно ему? Боялась ненароком поощрить?

О ночном происшествии никто из них не заговорил до тех пор, пока сэндвичи не были съедены, а кофе – допит. Ольга лишь иногда бросала взгляд на дверной проем кухни, через который можно было увидеть вход в гостиную. С того момента как спустилась вниз, она старалась обходить ту комнату стороной. И гнала от себя мысли о том, как скажет хозяевам, что на их диване сидел мертвец. Может, просто самой тихонько его сжечь, а им заплатить неустойку за уничтоженное имущество?

Однако, как ни не хотелось возвращаться в реальность, перекидываясь за завтраком пустыми фразами, сделать это все же пришлось. Ольга даже помыла посуду сразу, чтобы еще немного потянуть время, но потом все же обулась, снова накинула на плечи кардиган – к полудню на улице так и не разгулялось, небо затягивали тучи, а немногочисленные деревья беспрестанно раскачивались из стороны в сторону, – и они вдвоем отправились к Вере.

Ее калитка оказалась незапертой, как и входная дверь, но во дворе Веры нигде не было видно. Ольга предположила, что та уже выходила, но вернулась в дом, а дверь запирать не стала. Здесь многие так поступали днем.

– Вера! – позвала она, переступая порог первой и чувствуя, как сердце тяжело и торопливо колотится в груди.

Дом отозвался мертвой тишиной. Абсолютной: ни звука шагов, ни бормотания телевизора или радио где-нибудь в глубине комнат, ни шума воды, ни звяканья посуды.

– Может быть, она еще не проснулась? – с сомнением в голосе предположил Дементьев, бросив взгляд на часы.

На лице Ольги отразилось точно такое же сомнение, но она все же поднялась на второй этаж, постоянно зовя хозяйку дома по имени. Та не откликалась. Ее постель была еще не убрана, но Веры нигде не было видно.

– Ее нет, – сообщила Ольга, вернувшись на первый этаж и найдя Дементьева в гостиной.

– Тогда, может быть, наоборот, ушла куда-то с утра пораньше? В магазин или в полицию, чтобы узнать новости о муже?

– И оставила двери открытыми?

– Могла забыть запереть по рассеянности. Она ведь очень переживает.

Ольга наклонила голову к плечу, не то кивая, не то выражая сомнение. И тут же оживилась, доставая из кармана смартфон:

– У меня же есть номер ее мобильного! Сейчас наберу, и узнаем.

Однако, когда в ее трубке раздались гудки, откуда-то со второго этажа донеслась веселая трель стандартного звонка.

– Телефон она тоже могла оставить по рассеянности, – с еще большим сомнением в голосе предположил Дементьев.

– Или с ней случилось то же самое, что и с Николаем. Еще ночью. Поэтому она не прореагировала на приезд полиции и суету вокруг нашего дома.

«Нашего» неприятно резануло ей ухо, и она поморщилась, но поправляться не стала, чтобы не заострять на своей оговорке внимание. Дементьев ее как будто не заметил.

– Но ведь машинка ничего не писала про нее, – возразил он.

– Мы не знаем, что именно она печатала в первый раз… – Ольга приложила пальцы к вискам, прикрывая глаза. – Неужели я на полном серьезе это говорю?