– Как предал? – вырвалось у него.

– А как обычно предают, Сергей Викторович? Очень просто.

В кабинет заглянула переводчица.

– Моя одежда, – пискнула она.

Мотыль-старший показал ей жестом: давай, давай забирай, только поскорее. Пока она металась по кабинету, он коротко предложил:

– Обоснуй.

– Я совершал обход, – начал Константин новую версию случившегося. – Гляжу, во дворе двое какие-то ящики разгружают. Интересно, думаю. Почему вдвоем? Почему ночью?

– Тебя это не должно колыхать, – перебил Мотыль-старший. – Раз разгружают, значит, так надо.

Сверкнув незагорелой попкой, переводчица покинула кабинет.

– Вот и я так поначалу решил. Только напрасно.

– Ты выкладывай, выкладывай.

– Выкладываю. – Константин заговорил быстрее. – Когда ящики сложили во дворе, один тип уехал на автобусе, а второй остался. Позвонил сперва вам. Мол, Артамон говорит, все в порядке.

– Ну, был такой звонок, – буркнул Мотыль-старший.

– А вы дальше слушайте, Сергей Викторович. После вас Артамон Паше позвонил. Просил, чтобы его отпустили. Паша приказал ему караулить до утра. Тогда Артамон ужасно запсиховал. И знаете, почему?

В комнату заглянула одетая переводчица.

– Мой гонорар, Сергей Викторович, – напомнила она.

Он махнул рукой – скройся с глаз моих – и нетерпеливо осведомился у Рощина:

– Почему?

– Да потому, что был еще один звонок. Какому-то Александру Викторовичу.

– Что-о?

Мотылю-старшему показалось, что из него высосали весь воздух. Дышать стало нечем. Он помассировал прерывисто забившееся сердце.

– Артамон позвонил Александру Викторовичу, – твердо повторил Константин. – Не берусь утверждать, что вашему брату, но очень похоже на то. Разговор шел про оружие в ящиках. Артамон слил информацию и сказал, что ворота будут открыты.

– Так и сказал?

– Слово в слово. «Приезжайте скорее, Александр Викторович», – сказал этот засранец. И предупредил, что в подвале дежурит бригада, поэтому действовать надо тихо. – Константин перевел дух. – Насколько я понял, готовится захват оружия. Все, кто находится в здании, будут убиты, так решил Александр Викторович.

На бледной физиономии Мотыля-старшего появилось подозрительное выражение:

– Откуда тебе известно, что он решил?

– Да по репликам этого Артамона. Он все повторял, как попугай. Чтобы не забыть, наверное. Я к нему подкрался и череп ему проломил. Стукач поганый.

Дверь в кабинет приоткрылась в третий раз.

– Сергей Викторович, – проныла переводчица. – Я бы все-таки хотела получить свой гонорар.

– А гонорею?! – заорал он. – Гонорею не хочешь получить?!

Брошенный Мотылем медный глобус ударился в вовремя захлопнувшуюся дверь. Пышную головку переводчицы тут же сменила стриженая башка телохранителя. Мотыль отшил и его. А уж потом, задыхаясь от негодования и резких движений, произнес в телефонную трубку:

– Значит, так, Костик. Оставайся на месте, не рыпайся и не высовывайся. Я со своими людьми буду через полчаса. Если тревога окажется ложной, тебя на луне отыщут и шкуру с тебя спустят. Анатомические муляжи приходилось видеть?

– Муляжи – нет, – спокойно ответил Константин. – А настоящих трупов повидал немало. И ободранных, и безголовых, и выпотрошенных… всяких.