Бросаясь в дым, члены команды стартовой площадки боролись с болтами на люке, сколько им позволял жар, дым и неисправные противогазы. Затем они выползали наружу, задыхаясь и хватая спасительный чистый воздух, пока их дыхание не восстанавливалось настолько, чтобы продолжить попытку. По нижним этажам вышки распространялись слова о пожаре наверху. На шестом уровне специалист Вильям Шнайдер услышал крики о пожаре над головой и побежал к лифту, чтобы подняться на восьмой уровень. Однако двигатель не заработал и Шнайдер кинулся к лестнице. По пути он обнаружил, что огонь опустился до 6-го и 7-го уровней, достигнув сервисного модуля. Схватив огнетушитель, он тщетно распылял углекислый газ в дверь, ведущую к реактивным стабилизаторам модуля. Ниже, на четвертом уровне, специалист по механике Вильям Мэдкалф услышал крики об аварии и бросился в другой лифт для подъема на восьмой уровень. Достигнув Белой Комнаты, он открыл дверь и остолбенел от вида стены огня, дыма и задыхающихся людей. Он сбежал вниз по винтовой лестнице на следующий уровень и вернулся с противогазами. По прибытии он встретил перепачканного в саже, с широко открытыми глазами Бэббита, который кричал:
– Двух пожарных, быстро! У меня экипаж внутри! И я хочу вытащить ребят!
Мэдкалф сообщил по рации на пожарную станцию Мыса, что нужны пожарные машины на стартовый комплекс номер 34. Ему ответили, что три бригады уже выехали. Когда Мэдкалф протиснулся в Белую Комнату, там уже четверо сновали к кораблю и от него, пытаясь с неисправными противогазами в густом дыму отвернуть болты на люке. Гливс был почти без сознания, и Бэббит приказал ему уйти подальше от командного модуля. Хоукинс и Клеммонс были ненамного лучше. Бэббит посмотрел назад в Комнату, вызвав двух других, более свежих специалистов и вернулся с ними в облако дыма.
Прошло еще несколько минут, прежде чем люк был открыт, да и то лишь частично – сантиметров на пятнадцать сверху. Но этого было достаточно, чтобы из щели выбросилась последняя вспышка пламени и дыма – пожар сам по себе погас. Бэббит выломал люк несколькими толчками и сбросил его внутрь кабины между оголовьями ложементов и стеной. Затем, изнуренный, он отошел от корабля.
Специалист по системам Рис был первым, кто проник в горловину сгоревшего «Аполлона». Он робко просунул свою голову внутрь и сквозь мрак увидел мигающие аварийные лампочки на приборной панели, да как слабый свет прожектора пробивался на командирское место. Кроме этого он не увидел ничего, включая и экипаж. Но он что-то слышал. Рис был уверен, что он что-то слышит. Он наклонился и ощупал середину ложемента, где должен был находиться Эд Уайт, но нашел лишь сгоревшую ткань. Он снял свой противогаз и крикнул в тишину: «Есть здесь кто-нибудь?» Нет ответа – «Есть здесь кто-нибудь?»
Риса отвели в сторону Клемонс, Хоукинс и Мэдкалф, которые принесли фонари. Трое мужчин осветили внутренность кабины, но их слезящиеся от дыма глаза не увидели ничего, кроме пепла в ложементах пилотов. Мэдкалф пошел прочь от корабля и натолкнулся на Бэббита. Он задыхался.