Стволы поначалу служили для запугивания, в крайнем случае из них стреляли по ногам, но долго на одних угрозах было не продержаться, они теряли действенность.

В 1991 году около десяти машин собралось на Медном озере. После резкой фразы один из старших достал ствол, его оппонент иронично заметил: «Достал так стреляй» — и демонстративно подставил лоб. И немедленно получил пулю.

В год смерти Андропова я разбился на лыжных гонках на Медео. Бедро раздроблено, нога отдельно. Это мне уже в госпитале говорили. А госпиталь был забит афганцами-обрубками. К ним ходили комсомольцы — телевизор привезут, типа поддержки. Ни рук ни ног. Гниение кругом. Тут что-то во мне сломалось. Вот она — плата за родину, и я понимал, что у Кремлевской стены их не похоронят, и матери их, как у меня,— прачки и также будут жить в нищете, только им теперь стирать чужое побольше придется.

А мне кости сверлили, чтоб поставить на ноги, ручной дрелью.

Приехал домой, метнулся в Таллин в Педагогический институт имени Вильде на кафедру физкультуры. Стал восстанавливаться. Это трудно. Как Брумель — на крике. Но стал абсолютным чемпионом праздника Севера в 1986 году. Выступал за Эстонию. А числюсь в «Динамо», стипендия сорок, жрать нечего. Со временем устроили меня — министр строительства Эстонии, министр связи Эстонии катались на горных лыжах, я их немного тренировал. Подвесили к директору производственного объединения «Норма», они ремни безопасности к «жигулям» выпускали. Числился контролером ОТК.

Пытался фарцевать с финнами. Чухонка, матрешки. Но нас местные сдали. Нас КГБ шуганула. Была «копейка» у тестя в Кировске, я ведь к этому времени женился,— с номерами «МУ». Вот мы на ней и зажигали. Чекист, помню, кричал: «Вы че, мурманчане! Понаехали тут!» Я не стал спорить: «А вы таллинчане — весь порт забит мажорами».

Потом «академка», потом заочный. Смысла учиться уже не видел, а ребенок уже родился. В Кировске тренером стал работать. Потом инструктором в гостиницу. Знакомый мой — Благодатский,— убиенный в 2004 году. Он был потом депутатом, а убили здесь, в Питере. Он был деятельный — замутил, чтобы гостиница построила подъемник. Ведь началось кооператорское движение. Строили вчетвером, цемент на себе в гору таскали по 50 кг. Экономили, за лето построили. По 8 тысяч получили. Тут же к нему подкатили местные уголовники, сначала на дружеской ноге, потом им показалось мало. Они не спортсмены и были мне противны.

Он собрал команду из нас, и начались стычки небольшие. Я далек от этого был, но в гостинице в ресторане произошла стрелка. Мы пришли пустые. Еще ведь со стволами не ходили. Максимум ножи. Короче, драка. Отстояли. Я ничего не заработал, как дурачок. Я помогал, потому как он спортсмен, а уголовников не любил.

Короче, живу с женой, устроился водителем на КамАЗе. Уже талоны в стране. Пытался таксерить, водку пихал. Крутился как все.

Наконец, в Польшу поехали — золото, бинокли повезли. Раза два. Выходило 200 баксов в месяц — больше суеты. Не мое. А жена в другом доме оказалась, как в плохом сериале. А сын со мной.