Помимо наблюдателей Кадера, за моей спиной выстроилось ещё четверо солдат. Общий состав группы тридцать шесть человек, имеющих большой боевой опыт за плечами. Агенты ЦРУ не смогут оказать сопротивления. Расклад явно не в их пользу. Мы застали американских разведчиков врасплох, и для геройства сейчас самое неподходящее время. Я знаю только одного агента, способного действовать не по протоколу, предусмотренному в экстренных ситуациях. Мне остаётся надеяться, что она не сглупит в очередной раз. Лопасти прекращают движение, но клубы плотной пыли мешают обзору. Сквозь грязноватый туман слежу за захватом Хьюза; шестеро агентов АРС покидают приземлившиеся Ястребы и проникают в американский вертолет.

— Оружие временно конфисковать. Применение силы только в случае крайней необходимости, — приказываю возглавляющему группу захвата. — Объект дееспособен? — имею в виду Видада. Когда я видел его в последний раз, он выглядел, мягко говоря, дерьмово.

— Да, сэр. Объект жив.

Подняв бинокль, наблюдаю, как военные АРС поочередно выводят из вертушки американских агентов. Первый Видад, за ним Хассан, ещё двое неизвестных и Эрика Доусон — последняя. Уверен, она не рассчитывала увидеть меня так скоро. Возможно, успела уже помолиться о моей душе или проклясть… Склоняюсь ко второму варианту. Американцы в штатском. На вертушке никаких опознавательных знаков, подтверждающих, что транспорт принадлежит ВВС США. Неудивительно — секретная разведывательная операция ведется без согласования и необходимых разрешений. Если бы мы их взяли на территории Анмара, то имели бы право заявить о нарушении международных конвенций. Мне не нужен конфликт. Наша страна не готова к противостоянию с американцами, и Кадер тоже прекрасно это понимает. Хорошо, что в некоторых вопросах наши мнения еще сходятся.

Каждого захваченного агента сопровождают два конвоира. Никто не предпринимает попыток к сопротивлению. Видад не в лучшей форме, судя по неровной, медлительной походке. Тормозит всю цепочку, запинаясь на каждом шагу. Один из конвоиров придерживает его за локоть.

Пыль постепенно оседает, я опускаю бинокль. Пятьдесят метров. Смотрю, как ветер треплет волосы Эрики, собранные в хвост на затылке. И внезапно вспоминаю, как она впервые пришла в мою мастерскую. Как я стоял у нее за спиной, дурея от ее аромата и не сводя голодного взгляда от злосчастной молнии на платье, подыхая от жажды сорвать его с нее, пока она с независимым видом рассматривала экспозицию «Девятого Вала». Как же так, детка? Почему наша история должна была закончиться так хреново? Разве мы заслужили? Зачем ты влезла в это, Шайтан тебя побери. Если так хотелось спасать мир, то могла бы выбрать волонтёрское движение, создать благотворительный фонд, открыть приют для сирот. И жить… И никогда не встретить меня снова на своем пути. Для тебя это был бы отличный расклад, Эйнин. Все, что я могу тебе предложить сейчас, ты воспримешь как оскорбление и предательство. И будешь права, но проблема в том, что выбор придется делать именно сегодня, здесь и сейчас, а все, что привело к нему, случилось задолго до этого дня. Мы — жертвы обстоятельств, детка. На войне нет места благородству, только гребаный протокол, инструкции и правила. В действительности у меня целых три варианта. Я могу убить тебя, могу забрать, как трофей, а могу отпустить. Как думаешь, что я выберу, Эйнин?