Однако были в этом правлении и свои темные стороны. У Саула имелись внутренние враги, и главным из них был Самуил, возглавлявший партию пророков. Саул считал, что, будучи по­мазан на царство, он автоматически возведен и в сан первосвященника. Он пытался делать то, что положено первосвященнику, и совершать жерт­воприношения. Однако Самуил считал, что цар­ские обязанности Саула исключительно светские, а функции первосвященника должны оставаться в его ведении.

Страсти накалились до предела после победы Саула над амаликитянами. Саул захватил вождя амаликитян Агага, а также богатую добычу в виде крупного рогатого скота и овец. Саул, вероятно, считал разумным в качестве политического хода сохранить жизнь Агагу, а затем освободить его на выгодных для себя условиях. Разумным казалось и решение распределить награбленное между во­инами для поддержания энтузиазма в предстоя­щих сражениях. Однако старый Самуил, обла­давший высшей религиозной властью, полагал, что Агага лучше убить, а весь скот зарезать в ка­честве подношения богу, чтобы обеспечить его эн­тузиазм в предстоящих сражениях.

На этот раз Самуилу удалось настоять на сво­ем. Саул был унижен и, похоже, не собирался забывать об этом. Самуил благоразумно удалил­ся от дел, но с того самого момента партия про­роков ушла в оппозицию. Саул понимал, что вся­кий восставший против него теперь может рассчитывать на поддержку Самуила и той части населения, которая считала пророков святыми людьми или была оскорблена превосходством выходца из колена Вениамина.

Поэтому неудивительно, что Саул пребывал в депрессии и подозрительно относился к любому, кто, как ему казалось, становился в народе слиш­ком популярным. В первую очередь это относи­лось к Ионатану, но, кроме него, кое к кому еще.

С тех пор как земля Иуды стала частью цар­ства Саула, иудеи устремились ко двору, и одним из них был Давид, принадлежавший к знатному семейству из Вифлеема, города, расположенного в пяти милях южнее Иерусалима. Давид обладал острым умом, хорошим политическим чутьем и был ко всему прочему искусным военачальником. Он мог бы оказать Саулу неоценимую помощь, если бы тот ему доверял, но с течением времени подозрительный Саул все более убеждался, что доверять Давиду нельзя.

Во-первых, Давид был из колена Иуды, а зна­чит, не совсем полноправным членом союза изра­ильских племен. Во-вторых, он был яркой лично­стью, чем, видимо, заслужил любовь народа. (Позднее о его юности ходили легенды, в том числе рассказ о его поединке с великаном-фили­стимлянином Голиафом во время битвы при Сокхофе.) И наконец, выяснилось, что Ионатан и Давид близкие друзья. Саул решил, что эти двое состоят в заговоре с целью свергнуть его с тро­на. Он вынашивал планы, как расправиться с Да­видом, но тот, будучи достаточно проницатель­ным, чтобы понять, куда ветер дует, был к тому же предупрежден Ионатаном. Поэтому он исчез из Гивы и сумел уйти в Иуду, где ему пришлось вести жизнь партизанского вождя и воевать про­тив Саула. В этой борьбе Давида поддержали Са­муил и партия пророков; возможно, они высту­пали не столько на стороне Давида, сколько против Саула.