В нос ударил кислый запах, я брезгливо поморщился. Конечно, в прошлой ментовской жизни мне приходилось попадать в такие вот милые местечки с дивными ароматами. Но на лице всегда была маска, да и дела были весьма скоры. Так что наслаждаться гостеприимством местных было некогда. Сейчас же, пробираясь среди полусгнившего скарба и полуживых с виду людей, мне было очень не по себе.

Яга же, не проявляя ни капли жалости или сочувствия, решительно прокладывала себе путь, отпинывая чьи-то вещи, а порой и ноги. Мне показалось это неправильным. Но чтобы высказать своё мнение, пришлось догнать Варьку.

Та стоит около подобия шатра, пропахшего сыростью и… странно, пахнет почти приятно. Возможно, это мята или ещё какие травы. А может, специи. Почуять столь тонкие ароматы посреди смрада было настолько неожиданно, что я даже забыл, что хотел сказать Варе.

— Марфуша! — непривычно зычным голосом позвала Яга. — Марфуша!

Из шатра, словно из далёкого подземелья, раздалась отборная брань.

— Марфуша! — ничуть не стушевавшись, продолжила голосить Варя.

Ругань стала немного более отчётливой. То ли та самая Марфуша медленно выбиралась из-под кучи одеял, то ли на этом месте прорыт колодец и бомжиха потихоньку вылезает наружу, не переставая браниться такими словами, что даже я почти готов покраснеть. Девчонке же словно всё равно. Она звала и звала матерящуюся тётку, не замолкая ни на минуту.

Из-под рваного полога высунулось синее одутловатое лицо. Я попятился. А Яга бросилась вперёд, раскрывая объятия:

— Марфуша!

Та пробурчала что-то про недавно виделись. Но выглядела при этом смущённой и довольной. Девушка сердечно обняла бомжиху. Брови мои поползли вверх от изумления. Варя обернулась, показывая на меня:

— А это…

Я внезапно чихнул.

— Шло бы это отсюда…

И я услышал почти полную версию первой серии ругательств. Уши начали гореть, а в груди закипала злость. Варя же дождалась окончания тирады и, как ни в чём не бывало, продолжила:

— А это Ваня.

Я снова чихнул. Ох, уж эта антисанитария!

— И тебе здравствуй, — вдруг дружелюбно ответила Марфуша. — Что припёрлись?

— Припёрло, — весело ответила Яга и расхохоталась.

Бомжиха присоединилась к ней. Я чихнул три раза подряд и хлюпнул носом.

— Ваня твой здоровьем слаб, — кивнула на меня Марфуша, успокоившись.

Мне показалось, или я расслышал в скрипучем голосе нотки сочувствия.

— Есть немного, — хихикнула девушка. И добавила серьёзно: — Зато силён духом. Видела бы ты, как он храбро вёл себя с тенью!

Синевато-зелёное лицо бомжихи сморщилось. Яга вздохнула и виновато пожала плечами:

— В прошлый раз за мной нечто увязалось. Я не связала это с нашим разговором. Но после происшествия с зеркалом… Скажи, тени могут покидать зеркало?

— А я говорила тебе! — торжествующе завопила Марфуша. С ближайшего дерева подорвались с веток несколько ворон. — Говорила тебе, не лезь в это дело!

— Да, да, — рассеянно отозвалась Варя. И упрямо повторила: — Тени могут покидать зеркало?

— Конечно, могут, — бомжиха яростно, как дворняга, почесала бок. И неохотно добавила: — Но я такого не видела.