Прости. Ещё один день, девочка моя. Подожди ещё один день. Я прошу тебя. Не сломайся. Не теряй веру. Я обязательно приду. Папа найдёт тебя, где бы ты ни была. Я знаю, я чувствую, что ты жива. Потому что если бы тебя убили, я бы уже нашёл тебя…твоё тело. Но его нет, а значит, ты жива. Потому что, если бы ты сбежала и спряталась сама, я бы уже нашёл тебя. Я нашёл бы тебя, если бы тебя похитили обычные зарвавшиеся придурки, желающие получить кругленькую сумму за дочь олигарха. Но нет, тварь, что забрала тебя у меня, преследует другие цели. Пока я не знаю, какие именно. Но они напрямую касаются меня. И, зная это, никто, ни один человек на этом свете не посмеет убить тебя. А значит, ты всё ещё жива. И ждёшь меня. И продолжай ждать. Продолжай верить, что я приду. Ещё на один день я стал ближе к тебе. Теперь я точно знаю, что ты в России. Круг подозреваемых сузился ещё больше.

Этот разговор произошёл не так давно. На самом деле я бы даже не смог точно сказать — когда. Потому что я давно перестал следить за цифрами календаря. День месяца, день недели…какая разница, какой шёл по счёту, если для меня время неслось вперёд с огромной скоростью. Время, в течение которого я по-прежнему всё ещё не вернул Карину домой. Тогда ещё я верил в то, что Макс будет со мной заодно.

«— Дагестан?

— Да, её видели в Дагестане в последний раз. Около десяти дней назад.

— Это бессмысленно? Не находишь?

Я посмотрел быстро на брата, молча отстукивавшего указательным пальцем по своей нижней губе. Задумался, но будто почувствовав мой взгляд, встрепенулся.

— М?

— Арам. Сказал. Что. Карину. Видели. В. Дагестане.

Иногда он раздражал. Макс. Точнее, он раздражал всегда, но иногда, сегодня, например, больше обычного. Когда вместо помощи, которую мог бы оказать, тормозил.

— Нууу, — тянет, подбирая слова, и Бог видит, правильно делает, потому что в последнее время Макс Воронов вызывает только желание причинить ему боль, — вся наша с тобой жизнь, Граф, последние годы напоминает полную бессмыслицу. Так что…хрен его знает. Её могли ведь перевозить через Дагестан? Он может не быть конечным пунктом.

Какой умный, мать его! Будто я сам этого не понимал. Но у Зарецкого есть все возможности, чтобы похищать и перевозить людей по воздуху, например. На вертолёте. Ещё до того, как её спохватились и начали отслеживать воздушное пространство. А парень утверждает, что её видели садящейся в машину. Точнее, её вёл под руку какой-то подонок. Буквально тащил в машину, выйдя из лесопосадок.

— Видел один из дальнобойщиков, проезжавших по той трассе. Остановился неподалёку отлить и обратил внимание на явно русскую девушку и высокого кавказца, который втолкнул её в авто. — и, не дожидаясь вопроса, продолжил, — Установить владельца автомобиля пока не удалось. Пока. Мужик не запомнил номера. Но мы ищем.

— Это не обязательно должен быть Зарецкий, Граф. Или же Волков.

Голос брата звучит обманчиво мягко. Так, будто он тоже с большим трудом скрывает своё раздражение. И бросил недовольный взгляд на Арама. Один из моих людей, который искал Карину в кавказском направлении. Впрочем, Макс всегда не доверял новеньким. Точнее, он не доверял никому. Вот сейчас, например, — не доверяет мне и моей теории. Лелеет свои старые обиды, наверное. А мне наплевать. Не до него сейчас. Не до психологических игр с роднёй на доверие и прочую ерунду. Он может сомневаться в принятых мной решениях, он и все остальные, но поддержать меня обязаны. Я нутром чуял, Зарецкий здесь замешан, пусть даже сукин сын-турчонок, сманивший Карину, ничего не сказал о нём, я был уверен, он был слишком мелкой сошкой, чтобы посвящать его в детали плана.