– У меня все в порядке, ребята! – успокоил я своих бойцов. – Уже почти… встаю!

Парни разом загомонили, желая мне скорейшего выздоровления. Ну, с такой поддержкой я просто обязан быстро поправиться.

– Игорь, а тебе уже сказали, что с той частью, где наши отцы служат? – спросил Зеленецкий.

– Да. Они все еще в окружении.

– А вот и нет! – радостно сказал Максим. – Час назад дивизия пробилась к своим!

– Какие потери? – я посмотрел на Альбикова.

– Уточняются! – качнул головой Хуршед.

Затем сержант мягко, но настойчиво, принялся выпроваживать ребят из палаты. Они в порядке старшинства подходили ко мне, серьезно, по-мужски жали руку, говорили «выздоравливай» и организованно покидали помещение. Барский немного задержался.

– Ты это… Игорек… держись! Как только что-то будет известно о твоем отце – я тебе сразу скажу!

– Спасибо, Миша! Ты тоже… не расслабляйся! Война еще не закончилась!

Не успели мальчишки уйти, как в дверях появилась злая, как черт, Ольга Гавриловна. Окинув меня и проснувшегося от шума Петрова орлиным взором, медсестра глубокомысленно изрекла:

– Вот ведь пациенты попались, что ни день – делегация! Эй, Дуня! Тащи ведро и тряпку со шваброй! Надо здесь пол помыть. Натоптали, грязи натащили, хоть огород сажай. Быстро, Дуняша, быстро!

Добровольная помощница прискакала галопом, но почему-то без швабры. Наклонившись, девушка начала мыть пол, боязливо посматривая на стоявшую у порога Гавриловну. Обтянутый белым халатом круглый дуняшин зад кружил по палате, назойливо притягивая внимание. На соседней койке заерзал Петров. Я глянул на лейтенанта – он смотрел на женские ягодицы не отрываясь. Вот ведь, блин, сексотерапия! А мое тело, к моему немалому удивлению, на эту примитивную эротику не отреагировало. От усталости, что ли?..

Гавриловна, неодобрительно хмыкнув, заставила Евдокию сбегать за водой и еще раз протереть пол. И только после этого осталась довольна. Вскоре чистота помещения была восстановлена, и строгая медсестра удалилась, обещав нагрянуть после ужина с уколами.

– Эх! Я бы с этой Дуней… – тихонько сказал Володя.

– Что? Создал бы крепкую комсомольскую семью? – подколол я товарища.

– Тебе, Игорь, про это знать еще рано! – решительно ответил лейтенант и, вздохнув, отвернулся к стене, видимо, до сих пор пребывая во власти эротических фантазий.

Снаружи вдруг раздались частые хлопки, похожие на выстрелы малокалиберных орудий.

– Зенитки лупят! – удивленно сказал Петров, прислушиваясь. – Неужели налет?

– А что в этом странного?

– Так мы немецкой авиации в эти дни почти и не видели!

– Повезло вам! – искренне сказал я, зная по рассказам очевидцев – на Западном фронте немецкие асы чуть ли не по головам ходят.

За окном грохнул взрыв, в коридоре начали мелькать белые халаты медперсонала. Никак нас бомбят?

– Володя, а ты случайно не знаешь – на крыше госпиталя есть большой красный крест?

– Точно не знаю, но должен быть! – растерянно ответил Петров.

– Ну, тогда жди – сейчас нам подарочек прилетит! В виде пары симпатичных фугасных бомбочек!

– Откуда знаешь? – ошарашенно спросил лейтенант.