Стефани решила продлить удовольствие и, застрелив самого наглого аллигатора, подошла к насосу и начала выкачивать воду из бассейна. Мария перевела дух. У нее появилась надежда. Стефани злорадно ухмылялась.

Многие цивилизации располагались на огромной Альфатагоме. Здесь были и кунны, и сперхи, и водные пуры. В хвосте этой мощной галактики жили вурдалаки. Но только татуинцы обладали Долей Страсти. Только этот народ Великий Магистр наградил Спайсом. И знал каждый татуинец, что только спайс из системы Вега позволяет заниматься любовью с кем угодно, когда угодно и как угодно. Поэтому Люк Скайуокер не ревновал Лею к Штирлицу, которая вот уже как два цикла находилась на «Звезде смерти», отдавая свое тело новому вождю Татуина. Молодой джедай с помощью Тайного Видения часто видел свою возлюбленную под подлым Исаевым. Скорее, не ревность, а злость и месть зрела в душе молодого Скайуокера. Циклы шли, а от принцессы не было никаких известий. «И Борман с этим съездом заколебал! — машинально подумал он. — Не Эндор, а цивилизация склисов!» Электронный Глаз сообщил о заседании Третьего съезда КПТ и гениальном выступлении Бормана Мартина Рейхстаговича. Люк отпил гнива из грязного платинового стакана и закусил ароматным жареным склисом. Звездолет плавно вращался по орбите Эндора, следуя за «Звездой смерти», во власти которой была судьба цивилизации татуинцев.

Между тем, Лея, как девчонка, влюбилась в генерала Исаева и в один из вечеров, когда Штирлиц был занят просмотром фильма «Доживем до понедельника», покорно сказала:

— Макс, я — твоя! И прошу твоего согласия. Ты мой муж, а я, о жена твоя! О великий! Я буду с тобой всегда, где бы ты ни был, о милый мой! Я подарю тебе эту звезду! Нет! Я подарю тебе все звезды Альфатагомы! Отдайся, о любимый мой!

Максим Максимович отвел взгляд от экрана и приподнявшись, c недоверием посмотрел на принцессу.

— Занялась бы ты лучше, девочка, своими прямыми обязанностями. Что сообщает Центр?

Центр молчал.

— Макс, ты мне не веришь. Я знаю. Но ради любви я расскажу тебе все!

— Все?

— Да, о Стойкий!

Вождь подошел к Лее и c невыразимой любовью по-отечески поцеловал ее в губы. Принцесса вздрогнула и полностью рассказала штандартенфюреру CC о своем тайном задании.

Борис Николаевич посмотрел на часы. Будильник, стоящий на тяжелом сейфе, показывал четыре утра. Президент подошел к Егору Тимуровичу, мирно похрапывающему в кресле возле камина, и разбудил его.

Премьер вскочил и протер глаза. Огонь в камине потух, было зябко, хотелось выпить чего-нибудь горяченького.

— Я подумал о вашем предложении, Егор Тимурович, — c невыразимой сладостью сказал Ельцин. — Думаю, что в этом есть смысл.

— Вы о чем? — устало спросил Гайдар. — Ах да! Война. Да это шутка, Борис Николаевич.

— Вот мы и посмеемся. Только к делу нужно подойти с умом.

— В смысле?

— Необходима партия, блок или что-то в этом роде. В общем, организация, которая взяла бы на себя ответственность в случае провала вашей авантюры.

— Резонно…

— Более того, — наставительно продолжал президент. — Мы, русские, как вы знаете, умны умом задним. Поэтому предлагаю все просчитать заранее. Ошибок быть не должно.