Если вы решите, что я трудился на Третье отделение Собственной его величества канцелярии — ваше право. Не стану с этим ни соглашаться, ни опровергать. Мне теперь все равно, а вам… а вам, собственно говоря, какое до этого дела? Если вы неглупый человек, так сами поймете, в чем тут причина. Ни для кого ж не секрет, что к книгам и их авторам в Российской империи совершенно особый интерес! Чей интерес, вы и сами догадываетесь. Книги мысли разные в головы закладывают. Книжная лавка — посредник между читателем и писателем, так к ней интерес еще более особый. От нас зависит, какие книги будет читать подданный. Так-то вот…
Скажу лишь, что мне небезразличны дела, которыми занималось Третье отделение. Могу напомнить, что к Оным относились сведения о существующих в России сект и расколах, известия об открытиях по фальшивым ассигнациям и печатям, высылка и размещение людей подозрительных и вредных. Скажете, не следует этого делать? Эх, государи мои, еще как следует! Много в нашей России-матушке пакости разной, ее вычищать следует. Никто меня никуда не вербовал, ничего не требовал. Но я всегда знал — от какой крайности следует отговорить г-на Пушкина, какие бумаги г-на Грибоедова необходимо уничтожить, потому что даже мой магазин не мог дать полной гарантии безопасности. Помнится, после декабрьского мятежа кое-кто из старых покупателей прислали в мою лавку целый воз бумаг в надежде, что мне удастся их сохранить. Ну, я ж не волшебник — два дня топил печи в доме и в магазине. А попади это добро в Следственную комиссию, пострадало бы не сто человек, а с тысячу. Да кто в то время в заговоре не был замешан? Если только аз грешный, так мне все равно было — Николай ли императором станет, Константин ли. Правильно приказал тогда молодой государь — следствие прекратить, а бумаги по делу уничтожить. А начни всем подряд головы сносить да на Кавказ отправлять — без дворянства можно остаться. Подполковника Батенькова почему в Петропавловской крепости гноили, в одиночной камере, в Сибирь не пускали? Да потому что язык длинный, мог много лишнего рассказать. А в Алексеевском равелине стены слушать не смогут, а коли и смогут — никому не перескажут.
Было бы странным считать, что Третье отделение Собственной его величества канцелярии не в курсе, что по столице болтается американский подданный, попавший в Россию незаконно. Об этом стало известно уже на второй день после прибытия мистера По, а начальник Таможенной службы получил от Высочайшей особы выволочку за своеволие. Получить получил, но коль скоро тайный советник Кривошеев дал разрешение иностранцу остаться в России, то отменять оное было бы неприличным. Подчиненные бы узнали, шепоток пошел. Ну, зачем принижать авторитет высокого государственного чиновника, если он на свой пост самим государем назначен? Да и не стоило оно того. Присматривать за господином По присматривали, но специальной слежки и наблюдения за американцем Никто не устанавливал — не обижайтесь, господа поклонники его таланта, кому американский поэт нужен? Фальшивые деньги не печатает, заговоров против императора не составляет, иноземную религию не проповедует. А за каждым иностранцем филера ставить, так это денег не напасешься. Посему господин Бенкендорф на докладе государю предложил, а тот с ним согласился — пусть себе американец поживет в Санкт-Петербурге месячишко, посмотрит на нашу жизнь да и едет себе обратно, в Северо-Американские Штаты. Напишет чего худое про Россию, так и бог с ним. Мало ли о нас пишут?