- ...не составляют собственности Соединенных Штатов. Хотя зачастую - и к сожалению - мы ведем себя, как законные владельцы обоих континентов... Хесус, например, тоже американец. Верно, Хесус?

- Si, senor.

- Следовало сказать: подданная Соединенных Штатов, - продолжал я наставительным тоном. - Что касается собственно Америки, она тянется от Гудзонова Залива на севере до Огненной Земли на юге. И меж этими двумя оконечностями везде и всюду обитают американцы. "Paso del Norte", Хесус.

- Si, senor.

Спустя несколько минут я пропустил Гейл в свой гостиничный номер на седьмом этаже. Замкнул дверь изнутри, вынул руку из кармана, предварительно спрятав столь верно послужившую письменную принадлежность. Оглядел хорошенькую, слегка помятую женщину, стоявшую прямо посреди комнаты.

- А теперь, Гейл, - произнес я ласково, - лучше вручи мне то, что младшая сестра вручила тебе. И лучше перескажи то, что она тебе шепнула. Перескажи точно. Слово в слово.

Гейл расхохоталась. Потом неторопливо, презрительно повернулась, пересекла комнату, пристально поглядела в зеркало. Поправила перчатки, состроила гримасу, обнаружив пятнышко на ладони, попыталась оттереть его. Отряхнула и разгладила платье.

Серебристо-голубая ткань оказалась, по пристальном рассмотрении, ни чем иным, как плотным штофом! Бабушка моя обивала такой материей диваны и кресла. Современницы обтягивают ею себя самих.

- Сумочку-то верните, - процедила Гейл.

- Не верну.

Гейл окатила меня безмолвным презрением. Поплотнее закуталась в жакет из шкуры снежного человека, сощурила глаза, уставилась в упор:

- Послушайте, довольно дурака валять. Никакого пистолета у вас не водится. И не лгите.

Я впервые получил возможность хорошенько рассмотреть собеседницу в спокойной обстановке и при достаточном освещении. Чрезвычайно привлекательная особа, тоненькая, изящная, чуть выше среднего роста - однако, не в пример покойной сестре, лишь чуть-чуть. Я назвал ее привлекательной, но думаю, выразился неточно. Следовало бы сказать "очаровательная".

Ясные, очень большие, голубовато-серый глаза. В меру подведенные, прошу заметить: в меру. Тонкий, аристократический нос. Удлиненное лицо, изящные скулы, немного впалые щеки. Круглолицая дурнушка морит себя голодом, чтобы добиться похожей томной худобы... И понапрасну.

Гейл выглядела бы чистым совершенством, но ее подводил рот. Не был он чересчур большим, излишне чувственным тоже не был, и даже размазанная помада не портила приятного впечатления. Этот рот обладал сильнейшими соблазняющими свойствами, и сразу становилось ясно: его обладательница пользовалась оными напропалую.

С малых лет.

А теперь, дожив до тридцати (плюс-минус годок-другой), сделалась натурой избалованной, предательской, расчетливой, себялюбивой до предела.

Рот неопровержимо свидетельствовал в пользу моего вывода! Записную, профессиональную красотку сразу же и с головой выдают очертания уст.

Впрочем, предаваться психоаналитическим раздумьям не было времени. Всплыл неизбежный вопрос: а ты, храбрец, вообще - вооружен? Покойная Сара, в отличие от старшей сестры, разрешила бы свои сомнения прямо на мосту через Рио-Гранде, но у Гейл, простите за грубость, кишка оказалась тонка. Сия особа никогда и ни при каких обстоятельствах не ринулась бы грудью на дуло заряженного револьвера. Нет уж, Гейл выждала, покуда положение вещей изменилось, дозволило без особого риска разыгрывать отважную и надменную светскую львицу...