Муж взял меня за волосы и потащил в кухню.
– Возомнила себя женой, будь любезна содержать дом в порядке! – отчеканил он. – Пока все не уберешь, не выйдешь.
Почему-то жестокие и эгоистичные люди тяготеют к высокопарному слогу…
И все же я упрямилась. Глухое пассивное сопротивление, рассчитанное, конечно, не на победу, но хотя бы на достойное поражение.
Я молча сидела, глядя на осколки тарелки, на разводы супа на полу, на жалкие ошметки гущи, прилипшие к дверце пенала. Было совершенно ясно: нечего и пытаться выйти, если я не хочу новых ударов. Так мы, в тяжелом молчании, провели минут двадцать. Потом он заговорил.
У него сложная, ответственная работа. Связанная с риском для жизни. Он устает, и никому не позволит дополнительно мотать себе нервы. Он имеет право на уютную атмосферу дома, которую мне никак не удается создать. Поэтому совершенно естественно, что иногда он срывается. Я должна уважать его. Он вещал (да, именно так!) вполне мирным, даже вкрадчивым тоном, как бы соболезнуя моей тупости и неумелости. Даже перечислил некоторые мои огрехи, чтобы не выглядеть голословным. И как-то у него получилось убедительно! По крайней мере возмущение в моей душе уступило место жгучему чувству стыда. «Поэтому давай успокоимся и забудем об этой стычке», – великодушно предложил он.
Я убрала осколки и отмыла кухню. С чувством победителя – как-никак он первый предложил мировую. О, я ошибалась, приняв за победу еще более сокрушительное поражение! Я вложила в его руки еще одно оружие против себя и показала его эффективность! Дала ему понять, что на меня действует не только кнут, но и пряник…
Итак, я безропотно ликвидировала последствия выходки мужа. А потом села и задумалась. Он накинулся на меня в кухне, на моей территории. Под рукой у меня была куча всякой утвари, в одну секунду превращающейся в опасное оружие. Что стоило огреть его по черепу сковородкой? Шесть кило чугуна на удобной ручке… Или нож для разделки мяса: он сам его точил!
Но он чувствовал себя в полной безопасности, зная, что я не отвечу ему силой. А вообще, подумала я, до свадьбы ничего такого не было. Он не проверял меня на прочность, ухаживал, как нормальный человек. За все время жениховства не дал даже легонького пинка – стерплю или нет. Неужели не знал, что будет меня бить? А поднимая на меня руку, неужели не думал, чем это может кончиться? Как он мог заранее предвидеть, что я приму это покорно? Что не подниму шум, не обращусь в милицию, не опозорю его, а заодно всю его семью? Ведь он не был сыном дяди Васи – алкоголика и тети Маши – уборщицы, для которых семейная драка всего лишь способ разнообразить скучный досуг. Его родители очень приличные люди, думаю, они были бы шокированы, узнав, что сынок практикует каноны домостроя. Да и сам он готовился к эффектной карьере, которая невозможна для психопата, избивающего жену. При любых родственных связях. Почему он был так уверен во мне?
Тогда я так и не нашла ответа. Зато знаю его теперь. Он увидел во мне жертву. Это не сложно, со временем я сама научилась узнавать таких же, как я. Потенциальных и состоявшихся. Нас много, мужчин и женщин. Тихие алкоголики, неудачники, всю жизнь просидевшие на одной должности, проститутки, одинокие любовницы женатых мужчин… Имя нам – легион. Тут нет никакого благородства, жертва не жертвует, жертвуют – ею.