Включив двигатель, Элис положила руки на руль, потом нажала на педаль. Аппарат взмыл в воздух под углом девяносто градусов. Полицейский движок, сообразил Джейсон, в два раза больше лошадиных сил, чем у гражданских моделей.

– И еще, – сказала Элис, лавируя среди других аппаратов, – я хочу, чтобы вы твердо это усвоили. – Она посмотрела на Джейсона, чтобы убедиться, что он ее слышит. – Не вздумайте ко мне приставать. Я вас прикончу. – Девушка постучала по висящей на поясе полицейской трубке. В лучах утреннего солнца оружие отливало черным и синим цветами.

– Я и не собирался, – проворчал Джейсон. Ему с самого начала не понравилась кожаная одежда с железками. Она словно специально подбирала фетиши, к которым он был равнодушен. А теперь еще этот ультиматум. Может, она лесбиянка?

Словно отвечая на его вопрос, Элис произнесла:

– Все мои сексуальные интересы сосредоточены на Феликсе.

– На вашем брате? – опешил Джейсон. – Не может быть.

– У нас уже пять лет кровосмесительные отношения, – сказала Элис, искусно маневрируя в тяжелом утреннем воздухе Лос-Анджелеса. – У нас общий ребенок. Он живет в Ки-Уэсте, во Флориде, с нянькой и домоправительницей. Его зовут Барни.

– И вы рассказываете об этом мне? Человеку, которого толком и не знаете?

– Почему же? Я вас очень хорошо знаю, Джейсон Тавернер. – Элис вывела аппарат в верхний коридор и начала набирать скорость. За пределами Лос-Анджелеса движение стало свободнее. – Я была вашей поклонницей. В течение многих лет смотрела ваше шоу по вторникам. У меня много ваших записей. А один раз я даже слышала вас без записи – в отеле Святого Франциска в Сан-Франциско. В Орхидейной Гостиной. – На лице девушки промелькнула улыбка. – Мы с Феликсом – коллекционеры. Помимо всего прочего, я коллекционирую записи Джейсона Тавернера. – Теперь она улыбалась широко и радостно. – У меня собраны все девять концертов.

– На самом деле их десять, – хриплым дрожащим голосом произнес Джейсон. – Я выпустил десять сольных концертов.

– Значит, одного у меня нет, – кивнула Элис. – Кстати, они здесь. Повернитесь и посмотрите на заднем сиденье.

Повернувшись, Джейсон увидел на заднем сиденье свой самый первый альбом «Тавернер и блюз».

– Да, – выдохнул он и прижал запись к груди.

– Там еще один. Мой самый любимый, – сказала Элис.

Джейсон увидел пластинку «Будет хорошо с Джейсоном Тавернером».

– Да, – сказал он. – Это моя лучшая запись.

– Видите? – улыбнулась Элис. Аппарат пошел вниз, опускаясь по спирали к скоплению окруженных зеленью и деревьями домов. – Вот и наш дом.

Сложив вертикально лопасти, аппарат медленно опустился в центр огромной лужайки. Листва мешала толком разглядеть поместье. Трехэтажный особняк в испанском стиле с черными железными решетками на балконах и красной черепицей на крыше. Похоже, стены были из кирпича воздушной сушки. А может, такой эффект создавала штукатурка – не разберешь. Дом вписывался в природу и ничем не нарушал ее гармонии. Он сливался с травой и деревьями и казался их продолжением в созданном человеком мире.

Элис заглушила двигатель и толкнула ногой массивную дверь.