Гройс не гордился этим случаем. Любитель был человеком до того увлеченным, что труп бесхвостой набальзамированной кошки, лично побритой Гройсом и выкрашенной синькой, заставил его прослезиться. «Я знал, я знал! – бормотал он, дрожащими руками отсчитывая Михаилу Степановичу мятые купюры. – Нам лгут! Пришельцев среди нас много!»

«Вы совершенно правы!» – вполне искренне отвечал Гройс, полагая, что кошек и в самом деле вокруг хватает, а ненормальных старух, делающих чучела из своих любимиц, при некоторой смене угла зрения можно принять за существ с другой планеты. Но его грыз червяк стыда. Грешно разживаться деньгами за счет детей, стариков и невменяемых, а уфолог, предъяви он Михаилу Степановичу хоть десять справок о психическом здоровье, во внутренней классификации Гройса проходил по категории умалишенных.

Несколько оправдывало Михаила Степановича то, что он оказался без копейки денег в чужом городе, и если бы поголодал еще пару дней, съел бы даже ту самую кошку, которую после смерти безумной старухи родственники выкинули на помойку. Но все равно, все равно…

А вот о поездке в Тамбов было приятно вспомнить. Он никому об этом не рассказывал, но история хранилась в его голове во всех подробностях. Перед глазами встала даже фотография из паспорта, позаимствованного им у пьяненького попутчика.

В Тамбове пахло сухой пылью. Жара стояла такая, что отслаивалась и шла трещинами штукатурка. В тени под заборами увядали собаки, барышни обмахивались бумажными веерами, квас из бочек разбирали с самого утра.

Михаила Степановича занесло в Тамбов не по его воле. Он-то предпочитал столицы, будь то российские или европейские, но в данном случае имперские замашки были некстати: приходилось удирать, и быстро. Он долго ехал, путал следы, перескакивал с поезда на поезд, и в конце концов оказался в Тамбове.

Без денег.

Зато с паспортом на имя Голубкова Геннадия Ивановича, сорока пяти лет, не имевшего, впрочем, никакого сходства с Гройсом. Михаила Степановича это не смущало. «Люди сначала слушают, потом смотрят».

Он отряхнул от пыли свой единственный костюм и явился в администрацию Тамбовской области.

Позже в уголовном деле было зафиксировано следующее: «…представился журналистом газеты «Аргументы и факты», не предъявив ни командировочного, ни какого-либо другого удостоверения, и предложил чиновникам совершить творческую поездку в Канаду, организованную его газетой и финансируемую «Контент-банком».

Гройс мечтательно вздохнул. Да, с Канадой – это было красиво. Он тогда подошел к делу творчески. Михаил Степанович расписывал слушателям прохладу горных рек. Упоминал озера Маниту и Онтарио. Обещал увлекательнейшие поездки по дивному северному краю. Заверял, что только обмена опытом не хватает канадским чиновникам, тем более что взгляды всего мира обращены на демократичную развивающуюся Россию.

Но если говорить откровенно, эти кружева и плетения оказались лишними. Достаточно было упомянуть, что поездка финансируется известным банком.

– А зачем это вашей газете? – спросил один из представителей администрации.