– Обижаете, герр Аронсен. Это ведь наша территория. И в этот кабинет никто не войдет, если мы не дозволим. Открою вам еще одну тайну: мы вышли на вас, потому что на вас готовилось покушение здесь, однако нам повезло узнать о том прежде. Что вызвало наш интерес уже к вашей персоне. Итак, я слушаю.

– Король Хокон Седьмой был убит, – сказал Аронсен, будто бросаясь в пропасть, – и это было сделано по прямому приказу посла США. Который вломился к королю вместе со своими громилами, а охрана была подкуплена и не вмешалась.

– Ну, это мы знаем, – ответил немец. – Разговоры о том ходили еще тогда.

– Есть еще пленка с записью, – сказал Аронсен. – Так случилось, что его величество как раз перед этим говорил со мной, отдавая приказ. А после оставил трубку не повешенной на рычаг – по небрежности, или уже что-то подозревал. И телефонные аппараты у меня и его величества были с встроенной звукозаписью. Его величество был немного позер и хотел сохранить для истории все свои приказы – такие телефоны были закуплены для всех важных министерств. Я сразу изъял пленку – хотел показать как улику принцу Улафу, вернее, уже королю. Но не решился.

– Почему, раз уж вы попытались начать свою игру, не уничтожили запись?

– Думал сделать хоть что-то – против того, с чем не согласен. Но решил присмотреться – если эти убили короля прямо в его кабинете, то за мою голову никто бы и кроны не дал. И Улаф показался мне патриотом Норвегии. То есть он бы даже ради отца, которого уже не вернуть, не стал бы ссориться с американцами. В лучшем случае постарался бы договориться с ними полюбовно, – а разменной монетой стала бы моя жизнь.

– Что ж, мы вас услышали, герр Аронсен. Где пленка и что вы за нее хотите? Можем предложить вам политическое убежище, пожизненную пенсию, а если пожелаете, то и работу.

– Этого мало. В Осло моя семья. Жена и две дочки. Если вы сумеете вывезти их сюда… Тогда я скажу вам пароль, по которому вам выдадут пленку. Она в одном банке, в некоей нейтральной стране.

– В Люксембурге, герр Аронсен? Позвольте дать вам совет, будьте лучшим физиономистом, у вас по лицу все можно прочесть, хотя говорят, что скандинавы невозмутимы. Но не беспокойтесь, мы играем честно – обмани мы вас сейчас, завтра нам трудно было бы договориться с кем-то другим. Тем более что вывезти из Осло женщину и двух девочек для нашей фирмы не такая сложная задача. Шестидневный срок вас устроит? Скажете в посольстве, что больны – могу посодействовать, завтра утром вам доставят средство, от которого у вас и в самом деле будут все симптомы простуды, включая высокую температуру.

– Не надо, герр Кнопп, мне поверят и так. Но вы можете обеспечить мне безопасность, если они решат добраться до меня здесь, в течение этих шести дней?

– Обижаете, герр Аронсен. Кто еще знает о существовании записи?

– Никто! Даже Сельма. Я не говорил никому.

– Герр Аронсен, ну вы как дитя. Эти телефонные аппараты с записью производит американская фирма «Белл», у вас ведь были именно такие? И запись ведется на обоих концах, пока не завершен разговор. Кому звонил ваш король, технически узнать легко. И наверняка люди из ЦРУ поинтересовались пленкой из аппарата на королевском столе, и по тому, что запись продолжалась, легко могли понять, что трубка не была повешена. После чего сложить два и два… я искренне удивляюсь, отчего вы до сих пор живы, а не попали под грузовик, не умерли от инфаркта, не отравились рыбой, не стали жертвой грабителей, не утонули в ванне, не выпали из окна – да мало ли что эти джентльмены могли придумать.