– Правильно, Анатолий Игоревич. Видите, мы с вами воспитанные, образованные люди!!!
Небранский ослабляет галстук и прокашливается, вытирая лысину платком.
– Хорошо, я верю, что ты неплохой парень и попался с этим коробочком чисто случайно. На будущее имей в виду, характеристики помятыми быть не должны. Мне-то, в принципе, и такие сгодятся, но постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и передача тебя на поруки общественности еще должно утвердиться в прокуратуре, а там не любят подмятых, несвежих бумаг.
Боже мой, неужели еще и в прокуратуру стоху тащить? Они меня совсем разорят, нечем будет ювелиру платить!
Заметив мое волнение, Анатолий Игоревич успокаивает меня:
– Не волнуйся, новых характеристик не потребуется. С прокуратурой я договорюсь сам. Вот здесь подпишись.
«Против направления материала в товарищеский суд не возражаю. Так же мне разъяснено, что я могу требовать возбуждения уголовного дела и расследования его в обычном порядке».
Вторая половина текста мне несколько непонятна, и я прошу Небранского пояснить.
– Ну, вдруг ты не считаешь себя виновным? Вдруг рассчитываешь, что суд тебя оправдает? Если ты на это рассчитываешь, можем возбудить дело.
– Нет, нет, я подписываюсь. Товарищеский суд меня вполне устраивает. Знаете, какой у нас строгий товарищеский судья? На всю жизнь запомню.
Я подписываюсь под указанным текстом, после чего осторожно уточняю:
– Все?
– Все. Можешь идти. Кстати, имей в виду, если влетишь во второй раз, то товарищеским судом уже не отделаешься. По закону это удовольствие предоставляется только один раз… Ну, в крайнем случае, два. При наличии очень хороших характеристик.
– Понимаю. Больше не влечу.
– И еще. Тоже кстати. Не очень-то распространяйся на эту тему. Товарищеские суды уже не пользуются той популярностью, что раньше.
– Нет проблем. Болтун – находка для врага. Граница на замке! А можно вопросик, Анатолий Игоревич?
– Ну?
– Реверса не может случиться? Знаете, время сейчас какое переменчивое? Сегодня – одно, завтра – другое. Я могу спать спокойно?
– Можешь. Есть вещи, не подвластные времени и переменам.
– Ага, это верно. Истинные ценности, например. А положительная характеристика – первейшая ценность для любого человека. Я свободен?
– Свободен.
Я еще раз пробегаюсь глазами по почетным грамотам, плакатику с загадочным призывом «Береги!», по лепному орнаменту потолка, по кашемировому пиджаку Анатолия Игоревича Небран-ского, следователя из РУВД, и покидаю уютный кабинет. Я свободен!
Последний куплет
– Алло, алло, Том! Это я. Слушай, есть клевая халява. Дурик один просит помочь перетаскать какие-то шмотки. Из квартиры в машину. Вроде как переезжает. Завтра ночью. Платит по пятьдесят «зеленых»! Круто, да? Тебя брать в долю?
– А почему ночью?
– Да вроде у него с женой запутки, не хочет, чтобы она знала, кто вещи увел. Ну что, идешь?
– А он нас не киданет?
– Не дрейфь, мужик авторитетный, обещал – заплатит. Знаешь, сколько «бабок» у него? Сам видел. Одни «зеленые».
– Ладно, Шурка, я в доле. Завтра днем еще перетолкуем.
– Ну, пока, Том. В общем, я на тебя рассчитываю.