«Жизнь деревни постоянно сопровождается разговорами. Жители ведут нескончаемые беседы о собирательстве, охоте, погоде, распределении пищи, подарках и скандалах. Ни один бушмен не испытывает недостатка в словах. Часто бывает, что два-три человека начинают говорить одновременно, что дает слушателям возможность «настроиться» на интересующий канал. Большая доля этих разговоров, даже в самых счастливых группах, касается споров и ссор. Люди спорят о несправедливом распределении пищи, о нарушениях этикета, о нежелании ответить на гостеприимство и подарки... Почти все споры приводят к переходу на личности. Чаще всего люди обвиняют кого-то в гордости, высокомерии, лени и эгоизме»^>{94}.

Естественный отбор, генерируемый подобными разговорами, мог усилиться еще более сложным социальным поведением, обусловленным почти постоянной сексуальной доступностью женщин^>{95}. Поскольку внутри группы складывается высокий уровень кооперации, сексуальный отбор связан с ловкостью на охоте, лидерством, навыками изготовления орудий и другими заметными качествами, которые укрепляют семью и мужской союз. В то же время агрессивность пришлось сдерживать, благодаря чему филогенетически древние формы доминирования, принятые у приматов, сменились сложными социальными навыками. Молодым мужчинам выгоднее вступить в группу и, держа сексуальность и агрессию под контролем, ожидать своей очереди на лидерство. Доминирующий самец в обществах ранних гоминидов должен был обладать целым рядом качеств, отражающих потребность в компромиссе. Робин Фокс рисует такой портрет: «Сдержанный, хитрый, умеющий сотрудничать, привлекательный для дам, хорошо относящийся к детям, спокойный, жесткий, красноречивый, умелый, знающий и опытный в самообороне и охоте»^>{96}. Поскольку в таком обществе постоянно происходит взаимодействие между более сложными социальными чертами и успехом в сфере размножения, социальная эволюция может продолжаться бесконечно без дополнительного селекционного давления со стороны внешней среды.

В какой-то момент, скорее всего во время перехода от более примитивных австралопитеков (человекообезьян) к древнейшим людям, аутокатализ привел развивающиеся популяции к новому порогу знаний. В это время гоминиды научились использовать сиватериев, слонов и других крупных травоядных, которые паслись рядом с ними в африканской саванне. Вполне возможно, что процесс начался, когда гоминиды научились отгонять крупных кошек, гиен и других плотоядных от своей добычи. В тот момент гоминиды стали главными охотниками, и им пришлось защищать свою добычу от других хищников и падальщиков.

Благодаря формированию тесных социальных связей между конкретными мужчинами, которые покидали дом, чтобы охотиться на крупную добычу, и конкретными женщинами, которые ухаживали за детьми и добывали растительную пищу, значительно улучшился уход за потомством. Секс обогатился любовью. Многие характерные особенности сексуального поведения и домашней жизни человека связаны именно с таким первобытным разделением труда. Но все эти детали несущественны для модели ауто катализа. Они — лишь дополнение к эволюционной истории, поскольку встречаются практически во всех обществах охотников-собирателей.