В генеральном сражении кампании 1813 г., знаменитой Битве народов под Лейпцигом (16–19 октября), Ней принимал участие, командуя частями, сдерживающими наступление противника, идущего с севера. Как прежде под Баутценом и Денневицем, он проявлял то излишнюю нерешительность и нерасторопность, то безудержную отвагу. Во время трехмесячной французской кампании 1814 г. Ней вместе со своим корпусом участвовал в сражениях при Бриенне, Ла-Ротьере, Шампобере, Монмирайле, ШатоТьерри, Краоне, Лаоне, Реймсе, Шалоне-на-Марне и Арси-сюр-Об… Но ни он, ни кто другой уже не мог повлиять на исход войны. Союзники вышли на Париж, воспользовавшись тем, что Наполеон со своей армией далеко ушел от столицы – император надеялся смутить противника, очутившись в его глубоком тылу.

Именно Ней твердо заявил Бонапарту, когда тот во время отречения от престола 31 марта 1814 г. попытался было уговорить маршалов дать последний бой, что обратной дороги уже нет! В старинном дворце Фонтенбло тогда собрались Ней, Бертье, Лефевр, Монсей, Удино и Макдоналд. Они мрачны и напряженны: им предстоит навязать их императору… отречение! А вдруг он прикажет арестовать их всех как заговорщиков?! И все-таки их – шестеро, а он – один! Но он – бог (вернее, демон) войны, а они все ему обязанные… его архангелы-подельники! И вот произносится ключевое слово «отречение»… «Армия повинуется мне!» – гневно кричит Нею Наполеон и слышит резкий ответ: «Сир! Она повинуется своим генералам!» Более того, кое-кто из историков не исключает, что Ней якобы позволил себе «успокоить» императора совершенно недопустимой ранее фразой: «Не бойтесь. Мы не собираемся повторять здесь петербургскую сцену». (Все помнили, как драматически завершилось недолгое правление российского императора Павла I.) Но бог (вернее, демон) войны уже слишком устал от их… обыденности, и он не вызывает караул! А ведь мог! Интересно, что произошло бы тогда? Не сумев сразу взять инициативу разговора в свои руки, Наполеон оказался перед необходимостью отречения. Получается, что все точки над i поставил тогда легендарный Les Brave des Braves. Однако, как оказалось, «храбрейший из храбрых» еще не сказал своего последнего слова. Не успел отрекшийся император добраться до места своей первой ссылки – острова Эльба, Ней, как и остальные маршалы (кроме Даву, который отречется позже, когда дело императора будет окончательно проиграно), приносит присягу вернувшимся в обозе союзников Бурбонам. Более того, сын бочара быстро превратился в крутого роялиста: в своем роскошном особняке, когда-то пожалованном ему генералом Бонапартом, он закатывает грандиозный бал в честь… своих новых хозяев. В ответ Людовик XVIII (Станислав Ксаверий), носивший весьма ироничное прозвище Желанный, король Франции (1814–1824 гг.) из династии Бурбонов, назначает бывшего маршала, а ныне ловкого царедворца главнокомандующим всеми королевскими кирасирами, драгунами, конными егерями и уланами.

Затем наступили знаменитые «Сто дней» Бонапарта. Момент истины для него самого и всех его «легатов». Против «сорвавшегося с цепи дьявола» во главе сильной армии был брошен маршал Ней. Тот самый, кто был многим обязан своему императору, а потом столь энергично подталкивал его к отречению. А теперь его и вовсе занесло: он обещал королю Людовику привезти Наполеона в железной клетке. Благоразумный король был потрясен рвением одного из любимцев Наполеона и, когда тот вышел за дверь, иронически заметил: «Ну и канарейка!»