Ягорай приподнялся.

– Почему, Аргониэль?

Она обернулась на пороге.

– Что – почему, человек?

– Почему из Лималля так просто не уходят?

Её улыбка казалась ускользающей тенью. Миг – и на пороге не стало гибкой фигурки, дверная створка закрылась.

Яго, откинув одеяло, встал. Раздражённо засунул меч под подушку, подумав, вытащил обратно. Между обливанием ледяной водой, колкой дров и тренировкой искусства мечника он выбрал последнее…

Гном придирчиво осматривал триплет-опал в надетом на толстый палец перстне – нет ли изъяна? Изъяна не было. Под прозрачной кварцевой линзой рыбками играли чёрные, зелёные и оранжево-жёлтые взблески, на фоне пластины из оникса выглядевшие ещё ярче и веселее. Он любил камни всякие, однако опалы каждый раз повышали ему настроение, как хорошая шутка. Натуральные, состоящие из одного камня, дуплет-опалы – пластина камня на подложке, и вот эти, триплеты, с кварцевым стеклом, огранённым кабошоном, которое, будто линза, увеличивало, «выпячивало» достоинства цветовой палитры самоцвета.

Вошедший в кабинет на галерее «Чёрной каракатицы» хозяин, почтительно поклонившись, поставил перед ним штоф гномьей водки и тарелку с соленьями. Вкруг были положены солёные огурчики, крепенькие, пупырчатые, как жабки. Чуть морщили гладкие бочка зелёные и бледно-жёлтые помидорки. Капустка с клюковкой истекала соком, на кружочках маринованных кабачков лежали смешные маленькие патиссончики, похожие на поросят и – в центре этого великолепия – возвышалась горка картофелин, украшенная плачущим от жара кусочком сливочного масла.

Гном невольно сглотнул, нахмурившись, посмотрел на дверь. Где ходит этот шалопай? Тут желудок сам себя переваривает, однако уважающему себя мастеру негоже начинать еду в одиночку, коли он ждёт посетителя!

– Я здесь! – раздался тихий голос, когда трактирщик ушёл. Из теней в углу выступил оборотень, которого гном заждался. – Прости за опоздание, брат, у меня были проблемы!

– Мне уже беспокоиться? – буркнул гном.

Поднял запотевшую стопку, выпил, крякнул, вытер рот концом бороды и схватил долгожданный огурец.

Пришелец уселся за стол, наморщил нос.

– А где мясо?

– Сейчас будет!

– Налей тогда и мне!

– Белковая диета тебя портит, – пробурчал гном, разливая водку из штофа.

– Не ворчи!

– Не буду, – неожиданно покладисто отвечал тот, поднимая стопку и салютуя собеседнику. – Рассказывай!

– Нас на одного больше… – выпив и выдохнув, сообщил оборотень. – Точнее, на двух, но насчет второго ты в курсе.

– Ещё один? – удивился гном. – Надо же, спустя столько лет… Какие ещё сюрпризы преподнесёт нам время?

– Оно – существо загадочное, – невесело усмехнулся собеседник, – но это ещё не самое плохое! Похоже, наш брат – убийца…

Гном подавился и гулко закашлялся.

Оборотень терпеливо ждал, когда он придёт в себя. Так и не дождавшись, поднялся, перегнулся через стол, со всей дури шибанул его между лопатками. Гном лязгнул челюстями и задышал.

– Едва меня не убил! – поднял он на оборотня слезящиеся глаза.

Тот внимательно посмотрел на него. Задумчиво спросил:

– Скажи мне, брат, ты тоже иногда забываешь о… себе?