— Это фантастика! У них такое увеличение. Для чего это, а?

— Игрушка для телохранителя. — Вадим снова улыбнулся. — Специальная шпионская штука: чтобы зрить и бдить, босса охранять от снайперов и разной сволочи, затаившейся на верхотуре.

— А с виду как обычные солнцезащитные.

— Так и должно казаться.

— А еще что у тебя есть из шпионских игрушек? Шприца с ядом в ботинке, случаем, не держите?

— Много будешь знать, Катенька, плохо кончишь.

— Подумаешь. — Она бережно вернула очки в бардачок и, помолчав, добавила:

— У кого четыре глаза — тот похож на водолаза.

Кравченко только кивнул, соглашаясь, взгляд его снова уперся в пустоту. Катя чувствовала — что-то с ним происходит, что-то не так. Она решила набраться терпения: авось вместе с Князем они растормошат этого умника.

Мещерский встречал их у входа — оживленный, румяный, взволнованный: серый клубный пиджак в клеточку расстегнут, галстук «нон шалон» съехал набок.

— Дай-ка я его тебе поправлю. — Катя привела Князя в порядок. — Ну вот, как белый человек Миклухо-Маклай. Телевидение приехало?

— Четвертый канал, «Клуб кинопутешествий» и «Дважды два», — перечислил Мещерский с гордостью.

— Отлично, отлично. Скромненько и со вкусом.

Вы стойте у стенда, а я сейчас. — Она юркнула в толпу, ища телевизионщиков.

Хоть бы знакомые попались, те, что на брифинги приезжают!

Знакомых, увы, она так и не увидела, однако телевизионщиков подстегивать и не требовалось. Они так и сновали по залу, перегороженному пластиковыми стендами и стойками-столами, и снимали все подряд.

Вскоре экспозиция, представляемая Российским турклубом, попала в поле их зрения. Мещерский дал энергичное и обстоятельное интервью корреспонденту залихватского вида, щеголявшему в объемном жилете цвета хаки с многочисленными карманами, набитыми аппаратурой. Он завороженно слушал каскад причудливых названий, рассыпаемых великим путешественником: Танганьика, Килиманджаро, Серенгети, Нгоронгоро...

А Кравченко по-прежнему хмурился, его недовольная физиономия составляла разительный контраст с излучающим блаженство лицом Князя. Распростившись с прессой, тот потер руки.

— Ну, ребятки, все. Сюжет пойдет, сказали. Вадь, ты что такой? Что-то случилось? Ты не заболел, часом?

— Нет.

— Ну вот что, пора подкрепиться и пропустить стаканчик. Здесь бар неплохой.

В переполненном баре они с великими трудами нашли свободный столик. Если бы не пластиковая карточка, пришпиленная к лацкану пиджака Мещерского, их бы просто не пустили: «Места только для членов клуба».

Мясо по-китайски Кате не понравилось. Она не любила свинину, даже такую хрустящую. Коктейль больше пришелся по вкусу. Она потягивала его и наблюдала, как Кравченко вяло жевал волован с ветчиной.

— Нет, ты все-таки заболел. Маслинку хочешь?

— Нет.

— Да что случилось-то? — спросил Мещерский тревожно.

Вадим посмотрел ему в глаза. Что случилось! Хотел бы и он это знать. Ведь действительно случилось.

Вот только что?

Утром, когда он собирался ехать за Катей, в офис Чугунова на Кутузовском проспекте позвонил Арсеньев и попросил секретаршу соединить его с начальником охраны.