Лев понимал, что узнать это от самого Юры практически нереально. Даже если он не был в курсе, что отданная им сумма — плата за убийство, само по себе разглашение подобной конфиденциальной информации о клиенте, да еще клиенте такого уровня, — прямой путь на биржу труда. Причем с самым что ни на есть реальным «волчьим билетом» в виде безнадежно испорченной репутации. Нет, начинать разговор с Юрой пока рановато, хотя, похоже, сообщить кое-что интересное он может. Для начала стоит попробовать зайти с другой стороны.
Зная, что в организации «самоубийства» Прыгунова участвовала целая группа «товарищей», он решил «попытать счастья» с Красновым. Не было никаких сомнений в том, что тот был непосредственным организатором всего процесса «на месте», следовательно, по поводу того, кому все это нужно, должен быть осведомлен.
Разговаривать с Красновым Гурову было проще и по некоторым другим причинам. Сведения, которые он хотел получить, были неофициальными, не «на протокол», и, в сущности, не влекли за собой никаких последствий для человека, сообщившего их. Если, конечно, сам он не окажется настолько глуп, чтобы трубить на каждом углу о своем «сотрудничестве». С другой стороны, красочная биография Краснова предоставляла большие возможности обеспечить ему неприятности вполне чувствительные и официальные, и, доходчиво объяснив разницу между этими двумя вариантами, можно наладить конструктивный и взаимно полезный диалог.
Чтобы не привлекать особого внимания к своим участившимся визитам в СИЗО, Гуров решил отправиться туда ближе к концу рабочего дня, а оставшееся время посвятить Инне Михалевой и ее доходному бизнесу.
Через базу налоговой инспекции удалось выяснить, что, кроме солидной доли в акциях «Авиаграда», Инна Михалева являлась учредительницей некоего ООО с загадочной аббревиатурой «NLP». Основным видом продукции этой фирмы являлись не менее загадочные «прецизионные потенциометры». Кроме них, в перечне были указаны «конденсаторы, стабилотроны, интегральные микросхемы, электронные модули и т. п.».
Информацию о конкретных сделках и ценах на все эти заумные приборы Гуров найти не надеялся, ясно было, что такие сведения можно получить, только изучив текущую документацию фирмы. А на это требовались специальная санкция и весомая причина. Но и без санкции было понятно, что при горячем желании и соответствующей поддержке со стороны высокопоставленного мужа и его лояльного «коллеги» суммы конкретных сделок можно было без труда регулировать в «нужном» направлении. Так что при тщательной ревизии наверняка найдется немало «нюансов», тянущих на уголовное дело. Но ведь никто не разрешит начинать подобные «раскопки». Для этого нужен серьезный повод, а его-то пока и нет.
«Просто колдовство какое-то, — досадовал Лев. — Хоть действительно бери утюг и иди допросы «с пристрастием» устраивать».
Вспомнив о допросах, он взглянул на часы и увидел, что уже пора стартовать в изолятор.
К знакомому зданию Гуров подъехал в шестом часу вечера.
Дежурный в этот раз тоже оказался знакомый. Но в отличие от Гены Кузьмина, добродушного и словоохотливого, Валерий Круглов, дежуривший в эту смену, был угрюмым молчуном. Он очень не любил всякие несанкционированные «нарушения» и всегда опасался, «как бы чего не вышло».