Говоря это, Гуров припомнил обрывок разговора, подслушанный им возле оружейного магазина, и это только лишний раз убедило его в верности высказанного предположения. Судя по взволнованным сетованиям Ираклия Семеновича на то, что за неподчинение его могут просто выдавить из бизнеса, люди, обратившиеся к нему с этой «милой» просьбой, были очень «непростыми». Причем настолько, что владелец «Мишени» предпочел пойти на нарушение, грозившее серьезными проблемами с законом, лишь бы не иметь проблем с ними.

— Создается впечатление, что это не совсем самоубийство, — между тем говорил Влад. — Думаю, результаты сравнения почерков нужно оформить официально и переквалифицировать дело.

— Погоди, Влад, не гони! — остановил его Гуров. — Оформить это официально мы всегда успеем. Только вот удастся ли выяснить, кто реально за всем этим стоит, если мы будем вести расследование официально? Вот в чем вопрос. И что-то подсказывает мне, как только мы официально объявим, что расследуем убийство, а не самоубийство, расследование наше зайдет в тупик.

— Думаешь?

— Уверен. Вспомни, какого масштаба фигура этот Рябов. Подумай, кем нужно быть, чтобы тебе вот так вот просто, лишь одного страха ради, официально продали оружие, по сути, без документов. Ведь этот продавец не мог не догадываться, что все бумажки — «липовые». Что он должен был думать? Куда пойдет этот пистолет? В кого из него собираются стрелять? Может, эти его покупатели серийное убийство задумали с извращениями? Или покушение на президента? А оружие куплено в его магазине. От одних этих догадок поседеть можно. И тем не менее он продает, не отказывает. Значит, понимает, что отказать — себе дороже выйдет. Из одного этого можно понять, каков уровень заказчика. Не говоря уже о том, что сам Орлов который день нервничает.

— Давит на тебя? С закрытием дела торопит? — понимающе взглянул Влад.

— Еще как торопит! Но эта «переквалификация», о которой ты говоришь, она проблему не решит. Торопить он, возможно, и перестанет, но там сразу возникнут другие проблемы, которые посерьезней нехватки времени будут. Нет, «легализоваться» пока рано. Мне нужно собрать факты. А с этим пока негусто. Сделано все очень чисто, не подкопаешься. Сразу видно, поработали профессионалы. И продумали все как следует, и сработали без сучка без задоринки. Сколько уж бьюсь, а только-только пути начал нащупывать. Так что за помощь тебе спасибо, но с официальным оформлением не спеши. Я скажу, когда нужно будет.

— Ладно. Не хотите — как хотите. Наше дело предложить.

— Бывай, Влад! Еще раз спасибо за помощь!

Гуров вышел из здания лаборатории и, сев за руль, продолжил путь в изолятор.

Тучи, всю последнюю неделю застилавшие небо, наконец рассеялись, выпустив из плена неяркое и нежаркое осеннее солнце. Но даже и такое, оно было лучше пасмурной мглы.

Хорошая погода невольно отражалась и на настроении, и к изолятору Лев подъезжал оптимистично настроенным, в полной уверенности, что финал этого запутанного расследования не за горами.

Он уже определил для себя, с кем ему необходимо поговорить. Еще во время беседы с Жилятиным Лев понял, что в плане получения информации разговор с сокамерниками Игоря Прыгунова вряд ли окажется очень продуктивным. На ограниченном пространстве, в тесноте и скученности невозможно незаметно убить человека. Поэтому нет никаких сомнений, что к этому «самоубийству» причастны все до единого, либо как свидетели, либо как соучастники. Следовательно, будут говорить, что спали и ничего не слышали.