С лихорадочно бьющимся сердцем, Гарри покатил свою тележку вслед за ними. Они остановились, и он остановился тоже, достаточно близко, чтобы слышать их разговор.

— Ну, какая платформа? — спросила мать у мальчиков.

— Девять три четверти! — пискнула державшая ее за руку маленькая девочка, тоже рыжеволосая. — Мам, а можно я тоже поеду…

— Ты еще маленькая, Джинни, пожалуйста, веди себя тихо. Давай, Перси, ты первый.

Мальчик, на вид самый старший, бодро направился к платформам девять и десять. Гарри следил, стараясь не моргать, чтобы ничего не пропустить — но, как только мальчик подошел к барьеру, разделявшему платформы, откуда-то сзади высыпала огромная толпа туристов и, к тому моменту, как последний рюкзак перестал загораживать поле зрения, рыжий мальчик уже исчез.

— Фред, ты следующий, — распорядилась полная женщина.

— Я не Фред, я Джордж, — с укором сказал мальчик. — Послушайте, дама, и вы осмеливаетесь называть себя матерью? Разве вы не видите, что я Джордж?

— Извини, Джорджи, детка.

— Я пошутил, я Фред, — сказал мальчик и пошел. Его близнец кричал ему вслед, чтобы он поторопился, и видимо, Фред так и сделал, потому что через секунду его уже не стало — но куда же он делся?

И вот уже третий брат быстро направился к барьеру — вот он почти дошел — и затем, в одно мгновение, его тоже не стало.

Вот и все.

— Извините, — обратился Гарри к полной женщине.

— Здравствуй, милый, — радушно откликнулась та, — первый раз едешь в «Хогварц»? Рон тоже новичок.

Она показала на последнего, младшего своего сына. Он был высокий, худой, нескладный, веснушчатый, с большими руками и ногами и с длинным носом.

— Да, — сказал Гарри, — и понимаете, я… понимаете… я не знаю, как…

— Как попасть на платформу? — доброжелательно подсказала женщина, и Гарри кивнул.

— Не волнуйся, — успокоила она, — тебе нужно просто идти прямо на барьер между платформами девять и десять. Не останавливайся и не бойся врезаться, это очень важно. Лучше всего сделай это с разбегу, если ты нервничаешь. Давай, иди сейчас, перед Роном.

— А… хорошо, — поспешно согласился Гарри.

Он покатил тележку вперед, глядя на барьер. Барьер был железный.

Гарри пошел на него. Люди, торопившиеся на платформы девять и десять, задевали его на ходу. Гарри пошел быстрее. Сейчас он врежется, вот будет история — он нагнулся и покатил тележку бегом — барьер был все ближе — он не сможет остановиться — тележка стала неуправляемой — остался метр — он закрыл глаза, готовый к удару…

Удара не было… он продолжал бежать… он открыл глаза.

У платформы, запруженной людьми стоял малиновый паровоз. Вывеска сверху гласила: «Хогварц Экспресс, одиннадцать ноль-ноль». Гарри обернулся и на месте барьера увидел чугунную арку со словами «платформа девять три четверти». Получилось!

Над головами оживленно беседовавших людей стелился дым, а под ногами у них путались кошки всех мастей. Совы ухали, недовольно переговариваясь друг с другом сквозь шум толпы и скрип сундуков.

Первые несколько вагонов были уже заполнены учениками, одни вывешивались из окон, чтобы поговорить с семьей, другие сражались за лучшие места. Гарри толкал тележку вперед по платформе в поисках свободного места. Он прошел мимо круглолицего мальчика, говорившего: