— Убежишь тут, когда тебе колеса прострелили, — буркнул Петухов.

— Нет, бояться вы начали раньше, еще когда я не стрелял, а просто крикнул вам, чтобы вы не трогались с места, — возразил Гуров. — И у меня вопрос — кого?

— Ну ведь кто-то убил Дину Маслову, — отвел глаза Петухов и крепко сжал свои руки.

— Когда ты об этом узнал? — быстро спросил Крячко.

— Вчера.

— Каким образом?

— Можно сказать, что случайно — мы договорились встретиться на неделе, я позвонил, но мне никто не ответил. Тогда я поехал к ней домой, и соседи сказали, что она умерла и что по этому поводу полиция приезжала.

— Скажите, вам знаком человек по имени Станислав? — спросил Гуров.

— Разумеется, и даже не один. Но поскольку речь о человеке с таким именем вы завели в связи со смертью Дины, я так понимаю, что он должен иметь отношение к ней?

— Правильно понимаешь, — мотнул головой Стас. — Так что?

— Никакого Станислава, знакомого Дине, я не знаю, — просто ответил Петухов.

— Она была знакома с ним в молодости, — подсказал Гуров.

— Мало ли с кем Дина была знакома в молодости! Она не была моей подругой, она дружила с моей женой.

— Андрей Григорьевич, — подбирая слова, перешел Гуров к важной теме. — Вот вы упомянули вашу жену… Нам известно, что с ней был связан один неприятный эпизод вашей биографии. У нас есть материалы дела, мы с ними ознакомились…

— Вам это зачем? — сразу помрачнев, резко спросил Петухов, поднимаясь со стула. — Что вы собираетесь делать? Вы не смогли ничего выяснить тогда, по горячим следам, что вы надеетесь узнать теперь, через двадцать лет?

— В первую очередь то, что произошло в вашем особняке в 1998 году. И мы это установим! — твердо произнес Гуров. — Мне думается, что в этом наши с вами цели совпадают. Из-за этого вы и приехали в Россию! Из-за пропавших денег!

Петухов словно окаменел. Лицо его приобрело какой-то серый оттенок, он снова впал в ступор, и было видно, что Андрей Григорьевич сейчас переживает что-то глубоко личное. Если начать на него давить, он может замкнуться окончательно, и, кстати, с полным правом.

— Не из-за денег я приехал, — вдруг заговорил он, — а из-за нее.

— Из-за Дины? — не удержался Крячко.

— Из-за Стаси, — горько усмехнулся Петухов.

— Кого? — не понял Гуров.

— Из-за своей жены! Потому что я не верю, что она украла эти деньги и сбежала с ними!

— Подождите, подождите… — медленно проговорил Лев, начиная кое-что понимать. — Вашу жену звали Анастасия?

— Да. Вы же наверняка это знаете, — буркнул Петухов.

— Ну да, а сокращенно ее называли Стася?

— Я — Стася, а друзья — Стасик, — поежившись, пояснил Петухов. — Она не возражала, ей даже нравилось.

— Стас! — не скрывая торжества в голосе, обратился Гуров к Крячко. — Поздравляю! Таинственный Стасик нашелся! Значит, вот кого имела в виду Дина, когда сокрушалась о молодой жизни…

— Что? — подался вперед Петухов. — Что еще говорила вам Дина?!

— Э нет, брат! — погрозил ему пальцем Крячко. — Так не пойдет! Мы тебе, значит, все выкладывай, а ты молчать будешь? Нет уж! Откровенность за откровенность…

В конце девяностых Андрей Петухов был довольно успешным бизнесменом. Как все, он скрывал свои доходы от уплаты налогов, как все, имел бандитскую «крышу», как все, пытался защитить свой бизнес через власть — даже баллотировался в депутаты, но кампанию проиграл, поскольку не хватило денег. И была у него невеста Настя, которую почему-то все звали Стасиком — такое причудливое сокращение от полного имени Анастасия. Насте это прозвище нравилось, и она представлялась новым знакомым именно так. Только Андрей звал ее Стася — ему казалось, что это звучит более женственно.