— Рыба ищет, где глубже, а человек — где рыба.

Собственно, как выяснилось, подполковник Лось был капитаном 3-го ранга, правда, в отставке. Когда-то он работал в ГРУ, и в качестве «офицера связи» служил на подводных лодках. Вот, кстати, почему скульптор (он же театральный режиссер) Куралов изобразил его в тельняшке. Но потом подразделение, к которому он был прикреплен, расформировали, и Владимира Александровича отправили на пенсию. Он вернулся в Ростов, из которого был родом, и устроился в милицию. Быстро овладел спецификой и небезуспешно проработал замначальника и начальником райотдела милиции. Потом в Придонске освободилось место, и выбор главы Ростовского УВД пал на него. Такая вот история была у Лося, чем он и поделился с хорошенькой московской журналисткой.

Алла уже совершенно вжилась в образ и, слушая Владимира Александровича, думала о том, что, доведись ей вот так же круто менять свою жизнь, вполне возможно, она бы запросто стала журналисткой. А почему нет? С другой стороны, ее жизнь и так за последние несколько дней здорово изменилась: из старшего оперуполномоченного МУРа и капитана милиции она превратилась в какого-то наемного агента и вынуждена теперь ломать комедию перед своим же коллегой. Ей стало совестно.

Тогда Алла подумала о своем Боре и совсем загрустила. Лось увидел, как у нее заблестели глаза, и расценил это по-своему. Он показал официанту, чтобы тот еще принес белого вина.

Алла встряхнулась, лукаво посмотрела на него и поднесла бокал к губам.

— А тост? — обиделся Лось.

— Не женское это дело, — ответила бравая журналистка и сделала несколько глотков.

Кое-что все же выяснить удалось. Если забыть о том, что ее угощают потрясающим ужином, появилась еще некоторая польза от повторного посещения «Чайки»…

— Владимир Александрович… — начала было Алла, но Лось перебил:

— Пожалуйста, просто Володя.

— Хорошо. Пусть будет Владимир, не возражаете? Владеющий миром все-таки…

— Ну что вы, — засмеялся Лось, — только городской милицией. И то — не всегда владеющий. У нас тут три месяца назад война была, вам еще не рассказывали?

— Какая война? — удивилась Алла.

— Да так, ничего особенного, небольшая перестрелка. Два каких-то типа грабили универсам на окраине…

— Тот, что Кравцову принадлежит?

— Совершенно верно. Там на первом этаже — продуктовые отделы, и они работают круглосуточно. И вот, представьте, забрались туда два грабителя вооруженных и стали кассы вытряхивать. Но, слава богу, кто-то успел милицию вызвать. Приехала опергруппа во главе с моим заместителем капитаном Анохиным, я бы и сам приехал, это ведь экстренный случай, но, как назло, был в ту ночь в Ростове. Значит, бандиты засели внутри, завязалась перестрелка…

— Вы серьезно? Я думала, вы шутите. Настоящая перестрелка?!

— Честное слово! Стрельба по всем правилам. Кравцов умолял не уродовать здание, но что уж тут поделаешь, прилавки он потом новые ставил, а уж стекла битого было… Долго, в общем, все это происходило, никак не могли правильное решение принять: то ли газом их травить, то ли через подсобные помещения туда пробираться… Думаю, что со стороны все это выглядело довольно театрально и, возможно, даже анекдотично. Недаром окрестные жители торчали на балконах, наблюдая это шоу. Вы только представьте. Сначала наши ребята стрельнут и орут: «Сдавайтесь, гады! Выходите с поднятыми руками!», потом минуты через три-четыре ответный выстрел и сообщение вроде: «Идите к черту, волки позорные! Всех вас перебьем к такой-то матери!» В общем, как будто все патроны экономили. Так продолжалось полчаса, пока не раздался возмущенный женский крик: «Ну сколько можно терпеть! Убейте их и дайте людям поспать!» Некоторое время все потрясенно молчали, потом мой заместитель спрашивает в громкоговоритель: «Женщина, ты это им сказала или нам?!»