Никогда не думала, что так обрадуюсь предложению сервировать стол к чаю. Подхватив поднос, я направилась в смежную комнату, где у камина стоял небольшой столик и несколько кресел. От непривычной работы руки подрагивали, а чашки то и дело звонко перестукивались. Когда я вернулась к большому столу, чтобы забрать воздушные пирожные, сахар и кое-какие мелочи, почувствовала отчетливый шлепок…

К подобному обращению я не привыкла, поэтому на грубость ответила совершенно инстинктивно: с разворота влепила Лазару звонкую пощечину. Поднос при этом выпал и, громко стукнувшись об пол, растерял свою ношу, которая, печально звеня, разлетелась в разные стороны.

— Что вы себе позволяете?! — прошипела я разъяренной кошкой.

«Хозяин», никак не ожидавший такой реакции, широко распахнул глаза и недоуменно смотрел на мою покрасневшую руку.

— Арме-с-с-сана! Ты чего?

— То есть извиняться вы не намерены? — Взгляд непроизвольно заметался по сторонам в поисках орудия убийства. — Ну ничего, я вас быстро научу, как вести себя в обществе. Негодяй! — Я схватила в руки вилку. — Сумасшедший алхимик!

— Женщина, ты совсем страх потеряла! — прорычал в ответ льер, смешно косясь в сторону брата.

Но мне уже было не до этого. Как он только посмел поступить со мной, как с портовой девкой! Со мной — фрейлиной принцессы, которая и ручку-то не каждому подавала для поцелуя. Я даже примерилась, куда ткну орудием возмездия, как прямо за спиной раздался ироничный голос:

— И не говори, братец! Таких строптивых воспитывать надо, иначе на шею сядет, и толку от нее никакого не будет. Сплошные расходы.

— Так вот кто был примером для подобного поведения! — продолжила я бушевать. — Пиратские сынки!

Я развернулась, намереваясь в лицо высказать новому тару, что думаю о нем, его брате, их отце и всей ситуации в целом, но неожиданно оказалась прижата к крепкому телу.

Глаза мужчины — темно-синие, как бушующий океан, — впились в меня пристальным взглядом, а руки потянулись к накидке, прикрывающей лицо. Он не спешил, с каким-то извращенным удовольствием медленно приподнимая ткань. И когда белокурые волосы разметались по плечам, на губах Лариона заиграла довольная, плутовская улыбка.

— Теперь я даже не знаю, что думать, братец, — обратился тар к Лазару, но смотрел по-прежнему на меня. — То ли ругать тебя за похищение столь ценной для короля и принцессы особы, то ли благодарить за спасение от… шейха. Или же подозревать в заговоре с этим юным и коварным созданием? Кстати, доброго вечера, лия Шанталь.

— Не очень-то он добрый, — непослушными губами прошептала я, все еще не веря в происходящее.

Это действительно был он — льер Ларион Идамас. Самый молодой командующий эскадрой в королевстве. Лучший «переговорщик» его величества, участвующий во всех дипломатических миссиях. А еще… еще… просто невыносимый тип с отвратительным характером!

При дворе его знали как сына ныне покойного льера Идамаса, и как он мог вдруг стать сыном тара Турмалинского, не укладывалось в голове. Это какая-то ошибка! Ведь король не мог приблизить к себе сына неблагонадежного подданного?