Вот только где ж его взять? Это в кино они появляются невесть откуда словно белые концертные рояли в кустах. В реальной жизни — ищи свищи. Да и кроме шуток — где знакомиться? На улице? Но я по улице не хожу — из дома в машину и обратно. На работе? Только дураки разводят амуры там, где работают. Да и появляюсь я на работе раз в сто лет. Моя работа у меня всегда с собой — ноутбук на живот и вперед. Было бы настроение. А вот его-то как раз…

В очередную пьяную и очень грустную ночь даже регистрируюсь на сайте знакомств в И-нете. Что-то вроде: «Одинокий крокодил желает познакомиться…» Но выходит из этого какая-то ерунда. Делаю для себя из этого опыта лишь два вывода — в моем огромном, перенаселенном городе страшное количество одиноких и несчастных людей, и еще большее количество убогих идиотов.

Опять звонит телефон. Это та самая тетка из больницы, которой я давала деньги для санитарок, чтобы те ухаживали за Недострельниковым. Изумилась было — думала у нее совесть проснулась, и она мне не отработанные деньги вернуть хочет. Наивная! Вернет она — держи карман шире! Мрачным голосом сообщает, что мужика похоронили сегодня. Это я и сама знаю — деньги на похороны, думаете, откуда взялись? Но тетка опять не о том. Говорит: не знает, куда девать его вещи. Никто, мол, им не интересовался кроме меня, неразумной. В голосе тетки явно слышатся те же нотки, что у торговок на рынке. Все понятно. Хочет втюхать мне эти вещички. Внутренне негодую, но что-то мне мешает сказать — выкидывайте.

Вызываю такси. Еду.

В больничке мне выдают целлофановый пакет для мусора с окровавленным тряпьем внутри. Мороз по коже… Так и несу его до машины с рукой на отлете — подальше от себя. Приезжаю домой и зашвыриваю вещи в угол…

Или глянуть?

Вдруг понимаю, что они — моя последняя надежда хоть что-то понять про ключ и вообще про этого бедолагу. Может, парень подстраховался, спрятал что-то за подкладкой или в подметке? Смеюсь сама над собой. По всему видать — мысли мои результат тлетворного влияния все того же Голливуда. Но что поделаешь? В меня вселился дух авантюризма.

Вытряхиваю мешок. Брезгливо осматриваю скомканную заскорузлую кучу и бегу в кладовку за перчатками. Белье сразу откладываю в сторону. Остальное осматриваю. Начинаю с пиджака, как с наиболее вероятного вместилища. Пусто. Ботинки… Иду на кухню за ножом. Нет… Ни под стелькой, ни в каблуках… Брюки… Ремень с пряжкой… Самый обычный. Ничего.

Я бы посмеялась над собой, если бы мне не было так грустно. Сижу и реву над вещами убитого парня. Я не знаю, каким он был человеком. Может дрянь — дрянью. Но он, как и я, любил быструю езду. Он был молод и полон сил. И у него были серые глаза…

И ключ, который он в последний момент передал мне.

Почему-то уверена, что те, в джипе, которые гнались за Стрельниковым, а потом подбили его на лету, как птицу, искали именно этот штампованный кусочек холодного металла. И не нашли только потому, что искали внутри машины, в то время как ключ был снаружи — намертво зажатый в руке бедолаги. И уж они-то наверняка знают, к какому замку он подойдет… В отличие от меня. Как быть?