— Ну — соглашается напарник. — Вы там, говорят, опять мир спасли?
— Ты это… тут несколько наверх побежали, испугались, наверное. Перехвати, а?
— Прикольные они, испугались и побежали из единственного безопасного места на весь сектор, — говорит Богослов и тут же подтверждает: — Перехвачу, без проблем. У меня, кстати, есть новость для спасителей человечества.
— Ну? — устало поощряет его Тоско.
— Вроде будет антидот. Если повезет, еще и в Сеть успеем данные по образцу передать. Может, кому и пригодится. Нам дико повезло с этим выжившим.
Я сижу на крутящемся кресле в центре того места, которое можно назвать самым опасным на Земле для Земли. Человек, который спас планету.
Боец, который выполнил задание.
Что, как вы думаете, я делаю?
Правильно. С силой отталкиваюсь и кручусь. Иногда удается сделать сразу несколько оборотов.
Эпилог
Я вздрогнул и проснулся.
Не могу вспомнить, что мне снилось. И хорошо, что не могу. Хорошие сны не будят тебя так, что просыпаешься весь мокрый.
Мама часто просила меня — не спать «на закат». И обычно я всегда следую этому правилу. Но сегодня мы вымотались, поднимая забор, высокий забор по периметру острова. Есть мнение, которое очень сильно смахивает на истину, что водохранилище скоро обмелеет. Некому следить за плотинами. Некому регулировать уровень воды, сбрасывать ее излишки. Если так пойдет, то воды здесь станет много меньше уже этой весной.
А мы по-прежнему предпочитаем уединение.
Большой мир продолжает мучиться в агонии, словно его душат, а он пытается вырваться, сшибая хаотичными движениями все, что попадается у него на пути.
Большой мир погибает. Цивилизация, какой мы ее знали, обречена.
Мы лишь надеемся, что больше не принадлежим ни этому большому миру, ни агонизирующей цивилизации.
Людей стало слишком мало, а места — слишком много, чтобы продолжать воевать. Путник не сможет набрести на нашу базу, медленно превращающуюся в обычный поселок, потому что к нам не ведет ни одна дорога. Путник нас не найдет и не принесет с собой заразу.
Мы так надеемся.
Корпорации почти умерли, и мы получаем лишь отрывочные сведения из штаб-квартир разных секторов. Везде все хуже и хуже. Лишь единичные сектора оказываются способны достаточно беспощадно поддерживать карантинные процедуры, чтобы сдержать распространение болезней. Но люди придумали себе много других проблем и помимо эпидемий.
Изолятор, мой кратковременный напарник с красивыми цветными татуировками, остался там, на месте нашего последнего задания. Он и нас-то отпустил лишь через две недели, когда убедился, что никто не унесет с собой заразу. Но Богослов оказался на высоте. Выжили все.
Когда мы улетали, над базой «Кладезя бездны» полыхали пожары. Изоляторы любят выжигать чумные города дотла. Мне кажется, у этих ребят хватит работы на ближайшие десятилетия. Всегда будет что жечь.
Там же остался и незадачливый, но живой, солдат, из крови которого Богослов сумел выудить вакцину. Он не полетел с нами, сказав, что пойдет домой.
Что же, самое время. От нас он получил жизнь, свободу и книжку с красной надписью от руки на обложке.