— Чтобы в них играть, нужно два человека, — сказал Кристофер многозначительно.

— Ох, боюсь, я не очень хорошо разбираюсь в играх.

И она снова ушла.

Кристофер отложил книгу и угрюмо оглядел свою пустую коричневую комнату. В углу одиноко примостилась парта, усиливавшая ощущение пустоты: глядя на нее, Кристофер вспоминал свою школьную компанию, по которой очень скучал. Это был самый подходящий угол для прохода в Везделки — между партой и пустым камином. Как ему хотелось убежать сейчас куда-нибудь далеко, туда, где даже колдуны не могли бы его найти, и никогда не возвращаться!

Вдруг он подумал, что мог бы сбежать, например, в одну из Везделок. Интересно, почему раньше ему не приходило в голову попробовать? Кристофер решил, что в том повинны чары замка: так они настроили его ум. Но теперь то ли пережитое потрясение, то ли то, что новая жизнь вдохнула в него новые силы, а может, и все, вместе взятое, — в общем, что-то заставило его опять вспомнить о путешествиях. Он попробует пробраться в Везделку и пожить там.

Сложность заключалась в том, что, отправляясь в сны, он неизменно оставлял какую-то часть себя в кровати в замке. Но должен же быть способ уйти целиком! Из рассказов Флавиана и Габриэля о Родственных Мирах Кристофер сделал вывод, что некоторые люди и впрямь попадают в другие миры. Ему оставалось только немного подождать и выяснить, как это делается. Тем временем ничто не мешает присмотреть подходящую Везделку!

И Кристофер невинно читал книжки, пока не пришла служанка и не погасила на ночь свет. Затем он лег и уперся взглядом в темноту, пытаясь определить, какая часть тела отправляется в путешествие, а какая остается в кровати. Некоторое время ничего не получалось. Чары замка давили на него, стягивая все части воедино. Но потом, когда он задремал, все прояснилось. И, проскользнув мимо самого себя, Кристофер потянулся к углу между партой и камином.

Вдруг он почувствовал, как наткнулся на что-то упругое вроде толстого слоя резины, и отскочил обратно в комнату. Снова эти злосчастные чары! Кристофер сжал зубы, повернулся к резине и ринулся вперед. Он толкал ее, толкал и толкал, пока мало-помалу не стал продвигаться вперед, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить кого-нибудь в замке. Приблизительно через полчаса чары стали настолько тонкими, что удалось прорваться сквозь них. Он схватил их двумя руками и разорвал.

Как он обрадовался, когда очутился в долине! Одежда лежала на обычном месте. Вещи опять стали малы, но Кристофер натянул их и, вместо того чтобы пойти в Междумирье, спустился в долину. Он хотел проверить, действительно ли долина ведет в один из незнакомых миров Двенадцатого Мира. Кристоферу очень хотелось, что бы это оказался Мир Б. Суть его хитрого плана сводилась к тому, чтобы спрятаться недалеко, притом в мире, где нет магии. Там никто — даже Габриэль де Витт — не додумается его искать.

Может, это и был Мир Б, но Кристофер пробыл в нем не больше минуты. Когда он дошел до края долины, дождь полил как из ведра. Кристофер вдруг очутился в каком-то городе: во все стороны мчались странные механизмы и шуршали резиной колес по мокрой черной дороге. Резкий звук заставил его оглянуться как раз вовремя, чтобы заметить, как из завесы дождя на него вылетело огромное красное чудовище. Отскочив в сторону, Кристофер увидел номер и слова «Тафнелл-парк» на этой штуковине, обдавшей его целым фонтаном брызг.