– Парень, выпусти нас, – твердил я как заклинание. – Выпусти, выпусти… Достань ключ, открой замок.

Пока он кряхтел, я повторил эту фразу раз двадцать, чтобы она засела у него в голове. Варвара покачивалась у меня за спиной, что-то шептала – с хрипом, с выражением. Я чувствовал, как она напрягается, дрожат коленки. От таких утомляющих процедур потом часами можно валяться без сил…

С охранником происходили пертурбации. Он уже не тащил мои часы с ослиным упорством, слабела рука. Он обливался потом, в нем бились смертным боем две сущности. Варвара усилила энергетический нажим – плавно, чтобы не выбить его из равновесия. Бородач смертельно побледнел. Он пытался осознать последними крохами рассудка, что с ним творится!

Наше счастье, что ключ от замка остался у него, а не убыл в неизвестном направлении со вторым товарищем. Он медленно доставал его, вставлял в замочную скважину. Стучали зубы, скрипело ржавое железо. Появись посторонний – и все пропало!

Ключ вошел в отверстие, повернулся. Дужка замка выбралась из скобы. Огромное спасибо, дружище! Я распахнул дверь, схватил его за шиворот и в качестве благодарности дважды треснул лбом о косяк. От удара рассеклась кожа, брызнула кровь. Я втащил его внутрь, двумя ударами погрузил в «нирвану». Хотел добавить, но Варвара оттащила.

– Все, Никита, живо в лес.

Мы выбирались из пещеры чуть не ползком. Я прихватил топор – вдруг пригодится плотницкий инструмент? Дверь закрылась, хотя и оставалась щель. Черт с ней! Мы шмыгнули за скалу, легли на живот, поползли под пышными еловыми ветками, склонившимися до земли. Потом вскочили, кинулись в глубь чащи…

Надеюсь, мы двигались в южном направлении – впрочем, это не суть важно, лишь бы подальше! Хвойник оборвался, мы таранили дебри гигантского папоротника, потом построились в колонну, и я топором, словно мачете, прорубал тропу среди перекрещенных сухих веток.

У Варвары путались ноги, она задыхалась, хваталась за сердце. Тащить ее через лес в таких условиях было бесчеловечно. Я оставил ее на пригорке, едва мы вышли из кустов, сам отправился на звук журчащей воды.

Речка протекала рядом – среди зарослей осин и карликовых ив. Метров шесть шириной, не сказать, что ручей, на стремнине, похоже, приличная глубина. Мутные воды несли коряги и ветки. В воде громоздились обломки: переломанные кустарники, поваленные бурями деревья. Один из паданцев – толстая осина, унизанная ветками, – рухнув поперек реки, высился сомнительной переправой в метре над водой. Другой переправы в обозримом пространстве не было. Лезть в воду опасно – глубоко, течение может понести и швырнуть, куда не надо.

Я заспешил обратно. Варвара сидела, прислонившись к дереву, откинув голову. Она была совсем слаба. В глазах полнейшая муть, жирные капли пота текли по лицу. Побочный эффект блестяще проведенной операции – подобным штукам в ее исполнении я уже не раз аплодировал. Ох, если бы не эти побочные эффекты…

– Сердце стучит, Никита… – шептала девушка, – сейчас сбежит от меня… Я плохо вижу, тошнит…

– Варюша, напрягись в последний раз, – я обнял ее, – впереди река – узкая, мелкая, переплюйка, одним словом. Но мы ее должны пройти. Дерево лежит через реку. Я буду тебя поддерживать сзади, но ты и сама должна постараться. Переправимся, а дальше – как по променаду, добро?