В роли ведущего выступал «дорнье», а чуть отставая от него, шел «мессершмитт-110». Подбирались они к нам по весьма замысловатой траектории, как будто специально оттягивая момент выхода на дистанцию эффективно огня.

Меня такая тактика противника вполне устраивала – чем медленнее сближение, тем больше у меня будет времени на прицельный огонь до того, как немцы смогут ответить мне тем же.

Сбоку, откуда приближались самолеты противника, замелькали вспышки, и в воздухе засверкали росчерки трассеров – «дорнье» открыл огонь. С пятисот метров! Естественно, немец не попал, зато вызвал у меня закономерный вопрос: «что это было?».

Между тем странный спектакль в ночном небе повторился. На этот раз нас обстрелял Me-110. С тем же результатом.

– Старший лейтенант, ты что-нибудь понимаешь? – задал я вопрос командиру экипажа Пе-2, но выслушать ответ не успел. Меня отвлекла резкая вибрация импланта, подававшего сигнал тревоги.

В воздухе появилась еще одна отметка вражеского самолета. Пока я раздумывал над странностями поведения двух немцев, новое действующее лицо успело нарисоваться на сцене, причем весьма впечатляющим образом. Такой скорости пилотируемых летательных аппаратов я в этом мире еще ни разу не видел, хотя теоретически о существовании подобных разработок знал. Но уж точно не ожидал увидеть ЭТО здесь!

– Уходим, старший лейтенант! Курс – юго-восток! Полный газ! По моей команде начинаешь маневры уклонения! Я к пулемету.

– Что происходит, товарищ старший…

– Нас атакует ракетный перехватчик, – перебил я Калину, – Скорость почти тысяча километров в час. Через две минуты он будет здесь!

Противник проглатывал расстояние между собой и нашим самолетом, как будто мы стояли на месте. Я все еще не мог до конца поверить в то, что вижу. По всем канонам до боевого применения ракетного истребителя должно было пройти еще не меньше года, но сейчас нас догонял именно такой самолет. Немцы еще раз смогли меня очень неприятно удивить, и я подозревал, что сюрпризы сегодняшней ночи еще только начинаются.

– Товарищ старший лейтенант государственной безопасности! – в голосе командира экипажа я услышал металл, – вам необходимо срочно покинуть самолет.

– Отставить разговоры! – рявкнул я в ответ, – Готовьтесь к совершению маневров уклонения. По моей команде резкий уход вправо со снижением!

– У меня приказ! – не сдавался Калина.

– В задницу твой приказ, старший лейтенант! Твою ж…

Вот теперь я его увидел. Не в качестве отметки на виртуальной карте, а «вживую», в режиме дополненной реальности. Длиннющий огненный хвост, мелкая вибрация корпуса и какие-то нехорошие штуковины под крыльями…

– Маневр уклонения! – взревел я, как только силуэт вражеского перехватчика расцвел вспышками стартовавших ракет.

Если бы я сам сидел за штурвалом, возможно, нам удалось бы уйти из зоны поражения. А старший лейтенант Калина в момент получения приказа, похоже, был занят обдумыванием того, что ему делать со строптивым и крайне невежливым пассажиром, ответственность за жизнь которого была возложена на него чуть ли не прямым приказом товарища Берии. В общем, на прохождение команды и реакцию пилота ушла лишняя секунда…