– Товарищ полковник, у вас все в порядке? А то к вам женщина прошла, сказав, что она ваша жена, – раздалось в трубке.

– Спасибо, все хорошо. Это действительно моя жена.

– Не боишься так говорить, а то ведь и вправду поверю?

– Нет.

Пока грелся чайник и наливалась ванна, я коротко ввел Таню в курс происходящего. Более подробно мы поговорили уже после того, как она привела себя в порядок и мы удовлетворили свой голод…

– Ты где и когда ранение получила?

– Месяц назад под Минском. Передислоцировались к новому месту расположения, попали под минометный и пулеметный удар ягдкоманды, действовавшей в нашем тылу. Вот меня осколками мины и приложило по ногам. Несколько крупных осколков вошло. Боли сначала не почувствовала. Отбиваться надо было. Диверсанты начали зачистку колонны. Да не на тех попали. Все, кто выжил, встретили врага своим огнем. Отбились. Встать хотела с земли, не получилось. Только тогда и поняла, что ранена. Крови много потеряла. Ребята помогли, перевязали, в ближайшую санчасть доставили. Оттуда эвакуировали на Большую землю, в Калинин, там и лечилась.

– Получается, что ты все это время в Белоруссии была?

– Да. При особом отделе фронта. Переводчиком и при необходимости занималась оперативной работой. Ты получил мое письмо, где я писала о Михаиле?

– Да. Как он там?

– Не знаю. После боев под Березино их бригаду перебросили под Барановичи на западный участок фронта. Вскоре немцы прорвали фронт и заняли Минск. Бригада, где служил Михаил, вроде бы смогла прорвать окружение и прорваться в Налибоки. Но связи с ней до моего ранения установить не смогли.

– Как же получилось, что Минск сдали?

– Молча. Не хватило у нас сил удержать город. Мы и так к тому времени сильно уступали врагу в численности. Потери были очень большие, а с пополнением и снабжением совсем плохо стало. Под Витебском люфтваффе несколько эскадр ночных истребителей разместили, и нашим соколам прорываться тяжело стало. За ночь всего пару-другую самолетов принимали. С продовольствием еще более или менее сносно было, а вот с пополнением и боеприпасами совсем плохо.

Немцы из Франции и Польши несколько своих свежих дивизий прислали. Создали ударный кулак, прорвали наш фронт и заняли город. Правда, много они от этого не выиграли. Город им достался сильно разрушенным. Население в большинстве своем нами было вывезено. Ж/д станцией, аэродромами, заводами, складами пользоваться долго не смогут.

Продвинуться дальше в Налибоки[90] и в глубь занимаемой нами территории противник не смог.

– А шрамы на спине у тебя откуда?

– Это я еще весной получила. В марте от нашего человека поступило сообщение, что часть бойцов в одном из полков собралась перейти на сторону врага. Полк был укомплектован из местных жителей, попавших под мобилизацию в феврале этого года. Командование полка было на хорошем счету, полк под его руководством неплохо сражался под Докшицами, стойко держал оборону. Поэтому рубить с плеча не стали. Было решено, что я под видом жительницы Минска, разыскивающей своего мужа, ранее содержавшегося в шталаге на Пушкинской и после освобождения направленного на службу в этот полк, поеду туда и на месте разберусь, что к чему. В качестве мужа должен был выступить один из наших парней.