Эдуард как раз появился на тропинке. Подойдя поближе, он снял темные очки и воинственно выпятил подбородок.

— Ну, ты даешь, Пелагея! Не ожидал я от тебя такого хамства.

Нервы Полины не выдержали.

— Хамства? — свистящим шепотом переспросила она и гораздо громче повторила:

— Хамства?! А вы знаете, что со вчерашнего утра за мной следил какой-то маньяк? Нет? Так вот — знайте. А когда я вошла в подъезд дома Анохиных, на меня напали. Сделали мне укол, после чего я потеряла сознание. Очнулась сегодня утром за сто километров от Москвы и не где-нибудь, а в морге. Я вернулась сюда только четверть часа назад, И еще не пришла в себя настолько, чтобы сообщить в милицию. Может, с вашей точки зрения это хамство, но я думаю иначе.

У тети Муси сделался такой вид, словно ей надавали по физиономии.

— Но кому ты нужна, чтобы колоть тебя в подъезде и везти в такую даль? Тебя что, изнасиловали?

— Да нет же! — рассердилась Полина. — Ничего со мной не сделали!

— Тогда почему ты так нервничаешь?

— Меня заперли в морге вместе с покойниками. По-вашему, этого мало?! Я собираюсь идти в милицию!

— Если там и возбудят дело, — заявил Эдуард, — то только по факту мелкого хулиганства. Раз тебе не причинили вреда.

— А вам не кажется, что нападение на меня как-то связано с исчезновением Максима? — блестя глазами, поинтересовалась Полина.

— Думаешь, его тоже держат в морге? — с тревогой спросила тетя Муся, наставив на нее зонтик.

— Откуда я могу знать? — взъерепенилась та. — Я там никого не рассматривала. В любом случае надо оповестить власти.

Эдуард демонстративно огляделся по сторонам я заявил:

— Полагаю, тут всех властей — один сельский участковый. Знаешь, что он сделает с твоим заявлением?

— Значит, я поеду в Москву! — уперлась Полина.

— Ладно, ладно! — тетя Муся с неодобрением оглянулась на Дякиных, которые торчали возле своего крыльца и делали вид, что не слушают их перепалку. — Давайте пройдем, наконец, в дом.

Местом своей дислокации она избрала диван и уселась основательно, сложив короткие ножки крестиком. Зонтик положила рядом с собой, так что ее сыну пришлось устроиться на табуретке — другой мебели в комнате не было.

— Послушай, — обратился к Полине Эдуард. — А что ты сама думаешь по поводу нападения?

— Здесь и думать нечего! — отрезала тетя Муся. — Ее похитили с целью потребовать у Люды выкуп. Ее сестра — состоятельная женщина, ты разве не в курсе? Сейчас все так делают. Ловят кого-нибудь и ждут, пока им принесут деньги. Преступники совершенно распустились! Они даже воровать уже не хотят!

— Хорошо, оставим мое похищение в стороне, — предложила Полина, на которую навалилась внезапная слабость. — Мы так и не выяснили, где Максим.

— Надо было мне вчера пойти вместе с тобой, — покачал головой Эдуард. — И тебя бы не похитили, и квартиру мы бы проверили. Впрочем, что нам мешает сделать это сегодня?

— Я никуда не поеду! — испуганно откликнулась Полина, чувствуя, что еще пять минут — и она забьется в истерике.

— Тогда мы поедем сами! — непререкаемым тоном заявила тетя Муся. — А потом позвоним тебе и сообщим о результатах. Эдуард сказал, у тебя есть телефон.