– Нет, – пискнула малявка и вылезла к нам, к моему неудовольствию и облегчению одновременно, – мама изрисовала стены, пока стояла, и ей приказано было покинуть угол и больше не шалить.

– А мама твоя, оказывается не такая уж, и послушная была девочка, – усмехнулся Радомир, крутанув пальцем глобус.

– Давайте сменим тему, – я выдавила улыбку, а сама радовалась, что ничего особо важного своей дочери не рассказывала. Так, были бабушка и дед, а потом их не стало. И мы уехали, потому что в том доме плохо стало жить. А Марфа с нами, ведь нам всем вместе лучше, чем одним.

– С удовольствием, – усмехнулся Радомир, а потом обратился к моей дочке, протянув свою широкую ладонь. – Может быть, маленькая леди желает познакомиться с обитателями этого замка?

– Мам? – она восторженно взглянула на меня, а пальчики подрагивали, вероятно, готовясь принять приглашение оборотня.

– Нет, солнышко, – отозвалась я, а лица у обоих тут же вытянулись, – у князя много дел и неправильно чрезмерно пользоваться его гостеприимством.

– Но если он не против, – она спрятала руки за спину и нахмурилась.

– Совсем не против, – подтвердил этот девичий угодник, а мне захотелось от накатившей злости топнуть ногой.

Ну, раз так, держитесь!

– Ксюша, найди на глобусе страну Белогорию, – скомандовала я как можно мягче и девочка послушно подбежала к классному инвентарю, что-то напевая по пути. А потом я, почти шепотом, обратилась к нему. – Князь, я очень ценю ваше участие и даже более, чем Вы можете себе это представить, но пожалуйста, не надо уделять ей много внимания, – я подбирала слова, стараясь не обидеть того, кто итак достаточно много для меня сделал, кому была обязана своей жизнью.

– Почему? – его голос прозвучал глухо, – Вам неприятно?

– Приятно, – тут же отозвалась я, сглотнув и поглядывая на дочь, которая могла подойти и услышать нашу не самую приятную беседу, – Ксюша не знает своего отца, а излишнее внимание со стороны незнакомого мужчины может привязать её к Вам. Но ведь у Вас своя семья, поэтому в случае чего я не хочу, чтобы у неё была травма или ребёнок просто страдал. Надеюсь, Вы меня поняли. И простите, если я хоть чем-то Вас обидела, но пожалуйста, поймите меня. И не сердитесь, – последние слова я добавила просто почти шепотом, наблюдая, как черные зрачки мужчины закрывают такой манящий янтарь и, мне стало страшно. Немного, но ведь я точно знала, что Радомир не совсем человек, а потому поспешила уйти. – Ксюша, пойдём, родная, у князя очень много своих обязанностей, а у тебя одно очень важное невыполненное задание.

– Какое, мам? – она совершенно послушно вложила свою ручку в мою, с сожалением посмотрела на Радомира, а потом мы вышли.

– Пока есть время, нарисуй Марфе глобус, этот синий шарик, где ты нашла нашу Белогорию. Ведь ты её нашла?

– Да, – она довольно вздёрнула свой носик, – только тебе показать не успела.

– Завтра покажешь, на занятиях.

Мне нравился Радомир и я могла себе в этом признаться теперь, уходя от него. Но позволить приблизиться Ксюше к нему, чтобы ребёнок почитал князя за отца, это неправильно. Я всего лишь приглашенная на очень хорошую оплату учительница, а она моя дочь. И из этих рамок надо постараться не выходить, как бы ни хотелось. Так будет легче и мне, и малявочке.