В ее мозгу пронеслось: «Он назвал меня Кэтрин».

Она завизжала.

Тварь находилась в ста футах от поверхности. Она парила в толще воды, давая своим чувствам возможность собрать информацию.

Пульсация наверху прекратилась, но на поверхности было какое-то волнение, там двигалось что-то небольшое.

Живое существо.

Тварь начала медленно подниматься.

— Я слышу тебя, Кэтрин! Кричи еще! Еще!

Она завизжала опять, ее голос стал скрипучим и не таким громким, но она собрала все силы и заставила себя визжать снова и снова.

Волна подхватила ее, и с вершины девушка увидела, как к ней направляется луч прожектора. Она молилась о том, чтобы не спуститься с гребня волны до того, как луч обнаружит ее, но уже скользила вниз, вниз. Она замахала руками. Луч не попадет на нее!

В последний момент луч поймал поднятые руки Кэтрин — она увидела, как он осветил ее сжимающиеся пальцы, перестала размахивать и услышала голос, прокричавший в рупор:

— Мы увидели тебя.

Тогда она услышала, как вновь заработал двигатель.

Пульсация возникла вновь... ближе, более четко, она двигалась вперед, к небольшому живому существу.

Чувствуя возбуждение, тварь поднялась выше, ее цвет изменился. Не голод взбудоражил ее, не чувство предстоящего сражения, но простое желание убить.

Она начала ощущать волнение моря — она поднималась все ближе к поверхности.

Кэтрин поднялась на гребень волны, и свет прожектора ударил ей прямо в лицо и ослепил ее. Но судно было здесь, рядом, девушка ощущала ритм работы двигателя, улавливала запах выхлопных газов.

Что-то плеснулось около нее, что-то большое, она почувствовала, как рука обвила ее талию, и услышала голос:

— Я поймал тебя... все в порядке... все о'кей.

Тимми. Она обняла брата и почувствовала, что ее тянут вверх, ее рука коснулась борта судна.

Оно находилось здесь, это живое существо, оно барахталось прямо вверху.

Раненое животное.

Добыча.

Больше чем добыча.

Пища.

Тварь вобрала воду в полость своего тела, выбросила ее через воронку в животе и пулей рванулась наверх.

Чьи-то руки схватили Кэтрин и потянули так сильно, что ей показалось, будто предплечья могут вырваться из суставов, а потом она оказалась в объятиях отца, он крепко прижимал ее к себе и бормотал:

— О милая... о девочка моя... Маффин!

Другие руки вытянули на борт Тима, и он, кашляя, свалился на палубу.

А потом кто-то спросил:

— Что это за запах?

Она услышала звук включающегося мотора и почувствовала, что судно начало двигаться.

Потом, когда отец нес ее к кормовому люку, она слышала голоса:

— Эй, посмотрите!

— Что?

— Там, в глубине.

— Где?

— Что-то в воде.

— Я ничего не вижу.

— Вон там, прямо.

— Что? Что это такое?

— Не знаю. Что-то.

— Может, просто наш след?

— Нет, не думаю.

— Да ну, чепуха. Мы же нашли Кэтрин. Забудьте об этом.

Пульсация опять затихла, живое существо исчезло с поверхности воды.

Тварь переваливалась на волнах и осматривала воду одним из своих гигантских желто-белых глаз. Она подняла щупальца и провела ими по поверхности. Но ничего не обнаружила. И поэтому опять опустилась в бездну.

Завернутая в одеяла, Кэтрин лежала на своей койке и позволяла отцу поить ее бульоном. Отец плакал и смеялся одновременно, и его рука дрожала так, что в конце концов Кэтрин отобрала у него бульон и выпила его сама.