— Как ты считаешь, каких размеров были следы на коже китенка?

— Дюймов пять.

— Ах ты черт. — Дарлинг поднялся на ноги. — Этот проклятый кальмар может быть таким же огромным, как голубой кит.

— Голубой кит! — воскликнул Шарп. — Ради бога, Вип, это же в два раза больше, чем твое судно! Это ведь больше, чем динозавр. Голубой кит больше всех животных, когда-либо живших на Земле.

— По массе туловища это так, но, может быть, не по длине. И уж конечно, не по мерзости.

Направляясь обратно, они прошли через столовую. Шарлотта подняла голову и спросила:

— Вип, что это за разговоры насчет гигантского кальмара?

— Гигантского кальмара? Ты что, какой-нибудь медиум?

— Об этом только что говорили по радио. Кто-то что-то нашел на пляже, и один из ученых аквариума сказал...

— Да. Черт. Кажется, мы заимели гигантского кальмара.

— Завтра вечером состоится большое собрание по этому поводу. В здании Палаты. Рыбаки, ныряльщики, все, кто занимается плаванием под парусами. Все Бермуды бурлят.

— Ничего удивительного.

— А каких размеров эта тварь?

— Больших.

— Уильям, — сказала Шарлотта, поднялась из-за стола, подошла и взяла руку Дарлинга. — Обещай мне.

— Успокойся, Шарли. Никто, кроме круглого идиота, не станет нападать на подобного зверя.

— Кто-нибудь, вроде Лайама Сент-Джона, например.

— Что ты хочешь сказать?

— Сент-Джон заявил по радио, что намерен изловить животное. Чтобы спасти Бермуды. Он говорит, что он и, как он сказал, его «люди» знают, как это сделать.

— Черта с два, — проговорил Дарлинг. — Доктор Сент-Джон кончит тем, что окажется в желудке у этой твари. Туда ему и дорога. — Он наклонился, поцеловал жену и взглянул на стопку бумаг, лежащую на столе позади нее. — Что это вы, девочки, делаете? Прибираете к рукам «Дженерал моторс»?

— Да ничего особенного, — сказала Шарлотта и вернула мужу поцелуй. — Иди, куда собирался. — Она направилась к столу, остановилась и добавила: — Тебе звонили.

— Кто? Что им было нужно?

— Они не сказали. Иностранцы. Тот, с кем я говорила, по выговору похож на канадца. Они просто хотели знать, свободен ли ты.

— Свободен для чего? Ну ладно, можно догадаться. Если они позвонят еще, скажи им, что я был свободен вплоть до последних десяти минут. Теперь же, совершенно неожиданно, я ушел от дел.

«Что за насмешка», — думал Дарлинг, выходя из здания Палаты. Они созвали общеостровной форум, но на самом деле это оказалось просто-напросто смешным притворством, средством для премьера Соломона Такера показать населению, что он озабочен случившимся, в то время как в действительности он не предпринял никаких действий. Возможно, никто и не смог бы что-нибудь сделать, но премьер не счел нужным признать это. Как и большинство политиков, он распространялся о своих идеях и замыслах, фактически ничего не обещая.

Каждому из присутствовавших позволили выпустить пар и предложить безумные планы, что предпринять по поводу чудовища, о котором всего несколько человек когда-либо слышали и которое никто никогда не видел. Теперь, если все успокоится и придет в норму, старина Солли сможет говорить о демократии в действии, а если ситуация осложнится, он сможет переложить по крайней мере половину вины на людей, которых пригласил к участию в деле, но у которых не нашлось никаких решений этой задачи. Он оказывался в выигрыше при любых обстоятельствах.