— Случайно.

— Ну, знаешь, им четырех жен можно, так что всего одна никак не помешает единению сердец, — я вздохнула. — Но культурные различия, то-се, мы еще даже встретиться не успели, а я уже решила, что, пожалуй, просто дружить лучше. Однако как-то утром открываю я телефон, а там сообщение: «Здравствуйте, Алиса, я жена Хана, оставьте в покое моего мужа!»

— А ты? — полюбопытствовал Роман.

— А я что? — фыркнула я, выходя из лифта и ища, куда кинуть очистки от мандарина. —  Полдня гордилась, что кто-то думает, что я тут женатых дагестанцев соблазняю, а потом сказала ему, что, кажется, дружить не получилось.

— То есть, динамить мужиков у тебя любимая стратегия? — ухмыльнулся Роман, вынимая почищенный мандарин у меня из руки.

— Ээээээ… — я остановилась. — Эй! Мое!

— Разве ты чистила его не для меня? — удивился он. — Ну ладно.

Он аккуратно, чтобы не обрызгаться, разделил мандарин и отдал одну половину мне, а вторую целиком засунул в рот.

— Вот ты…  Он был мой!

Я даже слово не могла подобрать правильное. Матерные казались мне каким-то блеклыми и плоскими, недостаточно выражали его многогранную личность.

— Мандарин был мой, — заявила личность. — Я его тебе просто отдал на аутсорс почистить.

— Нихрена себе! За аутсорс платят!

— Ну вот, половина — более чем щедрая оплата, — пояснил он.

Я посмотрела недоверчиво, выстраивая всю схему:

— Фигасе вы, буржуи, продуманные наебщики…

Пятьдесят потерянных тысяч еще разок постучались пеплом в мое сердце.

Придем в едальню — закажу самый дорогой завтрак с самым дорогим шампанским.

Но поймав по пути еще один ненавидящий взгляд в свою сторону и влюбленный — в сторону Романа от очередной длинноногой красотки, я снова поежилась:

— Тоже твоя?

— Кто? — он даже не заметил ее. Обернулся, явно заценил вид сзади и кивнул. — Ага. Из категории сталкерш.

— Твои бывшие на всех существ женского пола рядом с тобой смотрят так, как будто хотят расчленить? — я на всякий случай старалась держаться теперь подальше от красивых женщин, проходящих мимо. Кто знает, сколько из них прячет дамский пистолет в сумочке. — Я, может, не претендую вообще? Я, может, просто журналистка. Или партнер по работе. Бывают же у тебя в офисе такие?

— Бывают, — кивнул Роман. — Но с ними я тоже сплю.

— Ты нормальный вообще? — я даже остановилась. — Просто работать на работе пробовал?

— Слушай, а где еще взять столько умных ухоженных женщин, которые понимают правила игры, как не на работе? М?

— Что же за правила?

— Ты же не собираешься их соблюдать, Алиса… — провокационным тоном мурлыкнул Роман, склоняясь ко мне.

На слабо не ведусь. А стоять так близко к нему у всех на глазах, кажется, и вовсе опасно для здоровья.

— Вот как раз чтобы случайно не соблюсти!

— Что за подростковый максимализм… — поморщился он.

— Виновна… — я развела руками. — Что ж с вами, взрослыми, еще делать? Только отвечать хаосом на регламентированность даже в одноразовом сексе.

— Это инфантилизм, Алиса… — все еще морщась, будто у него болит зуб, простонал Роман.

— Ты мне сейчас напоминаешь некоторых читателей, которые моим героиням инфантилизм приписывали только по признаку цветных волос.