Сейчас, когда я начала работать, ситуация изменилась в лучшую сторону, но все равно до баронского шика нам с мамой далеко. Ведь тружусь я не в банке, а в научном институте. Если в первом деньги в прямом смысле этого слова живут и работают, то во второй даже не заходят. Ну не любят у нас деньги науку, не любят читать, не любят копаться в истории, из которой явственно следует, откуда они произошли. Деньгам, как и людям, нравится знать о своем достойном происхождении, но совсем не «прикольно» (как говорят мои студенты) слышать о том, что родились они не в благородном семействе со строгими моральными устоями, а в бандитском вертепе…
Так что большие деньги я вижу только издалека, когда любуюсь проезжающими мимо дорогими лимузинами. «В них женщины проносятся с горящими глазами, с холодными сердцами, с золотыми волосами». Про сердца сказано, конечно, сильно, но иногда мне очень жаль сознавать, что я — не одна из них. Деньги не важны, когда они есть. А когда их категорически нет…
Когда-то мама надеялась, что я выйду замуж за немца (видимо переносила на меня свои девические мечтания), и это сразу решит все наши финансовые и любые другие проблемы. Но мне уже за тридцать, а желающего взять меня в жены немца, как впрочем, француза, испанца, русского или даже таджика на горизонте не наблюдается. Впрочем, за таджика я, наверно, все-таки и сама бы не пошла. Как-то, в отличие от моего предка, на Восток меня не тянет…
Не могу сказать, что я вообще не пользуюсь успехом. Мои рыжие волосы оказывают на некоторых мужчин такое же действие, как валерьянка на котов — они возбуждаются и норовят об меня потереться. Но почему-то каждый раз получается так, что данный конкретный желающий насладиться моим обществом индивид, мне самой не нравится ну никак. Не нравятся их куриные шейки, их потные ладошки, их ранние лысины на умных головах…
— Какой культурный и интеллигентный юноша! Из прекрасной высокообразованной семьи, — говорит мама, когда в очередной раз знакомит меня с новым «молодым человеком».
«Молодого человека» кавычу, потому как все они, на мой взгляд, совсем не первой молодости. И выглядят так, словно долго хранились в шкафу без должной обработки нафталином. Про такие вещи (если речь идет о вещах) говорят — битые молью. И где только мама берет этих «юношей» — культурных и интеллигентных? Все как из одного инкубатора. Разве что разной степени откормленности… Со многими из них действительно интересно общаться. Но выходить замуж?.. В таком деле ведь одной болтовней ограничиться не удастся, с ними ведь ещё и спать иногда придется…
Мама говорит: «Тебе не угодишь!» И наверно она права.
Даже в ранней юности ни о какой взаимной любви речь не шла ни разу. Вечно я влюблялась в тех, кто в мою сторону даже не смотрел. Вроде того самого, первого, который ушел с «прицесской». О да, он потом вернулся и как в старые добрые времена ночи напролет просиживал на моей кухне, и даже соглашался с тем, что его теперь уже бывшая зазноба, которая обозвала меня «еврейской мордой», была-таки дурой и крашеной куклой, как я и говорила. Я оттаяла, снова стала питать надежды и даже позволила ему кое-что (если мама узнает!..), но счастье мое было недолгим. То есть совсем коротким. Через месяц он исчез, чтобы ещё через неделю появиться в нашей общей компании под ручку уже с новой «прицесской»…