И тут с Лолиной памяти словно сдернули покрывало, как с нового памятника.

Она моментально вспомнила все. И в первую очередь, конечно, она вспомнила своего любимца.

— Пуишечка, детка! — пролепетала Лола, нежно прижав к себе песика.

Тот опасливо отстранился, высвободился из ее объятий, потянул носом и чихнул.

— Пуишечка, дорогой, прости меня! — забормотала Лола и повернулась к мужчине… то есть к своему верному спутнику и боевому соратнику Лене Маркизу.

— Ленечка, — проговорила она слабым голосом, — что это со мной было? Меня чем-то отравили?

— Ты просто надралась, как сапожник! — сухо ответил Маркиз. — Ну что, кажется, тебе немного полегчало? Ты, по крайней мере, начала узнавать своих близких!

— Ну, еще бы я не узнала Пу И! — обиделась Лола. — И между прочим, я напилась вчера, когда ходила на дело! Так что у меня, можно сказать, производственная травма!

— Да что ты? — удивился Леня. — Так тебе, может, больничный лист выписать?

Лола окончательно пришла в себя и внимательно посмотрела на Маркиза. И тут же поняла, что он вчера тоже не достиг особенных успехов. В противном случае он не преминул бы поплясать на ее косточках.

— Ну? — она уселась в кровати поудобнее. — И чем же ты вчера занимался, пока я гробила свое здоровье этой самой «Северной наливкой»? Есть достижения?

— Откровенно говоря, немного, — тяжко вздохнул Маркиз. — Вот слушай…

Выслушав Леню, Лола поморщилась и потерла виски.

— Голова даже заболела от таких новостей!

И Маркиз не стал уточнять, что голова у нее болит после вчерашних возлияний.

— Итак, что мы имеем? — спросила Лола. — Известно, что Лена Коростелева училась в испанской школе и в возрасте пятнадцати лет переехала с родителями в Приморье. Дальше, родители ее погибают и она начинает жить самостоятельно.

— И неизвестно, что она делала все это время, пока не поступила на работу в фирму «Макситрейд», — подхватил Леня. — А это все же срок, без малого десять лет. Ну, чем-то она должна была заниматься? Известно, что она прекрасно владела испанским языком.

— Такого после испанской школы не получишь! — подхватила Лола. — Так как она выучила испанский? Университет окончила и стажировалась, к примеру, в Аргентине? Замуж вышла за богатого испанца и уехала в Мадрид?

— Все может быть, только почему-то она все это скрыла. Обратилась в этот «Светлый путь», чтобы ей сделали документы. Деньги, между прочим, немалые этим пройдохам заплатила! Зачем?

— Затем, что явно нечисто что-то у нее в биографии, — припечатала Лола. — Сам же говорил, что кадровичка старая сразу эту Коростелеву просекла.

— Угу, — пригорюнился Леня, — ты права была, Лолка, темное это дело. Вот что я клиенту скажу? Эта у него жена фальшивая, и та, первая, не лучше…

— Может, он все же псих? — с надеждой спросила Лола, и тут где-то рядом зазвонил Ленин мобильник. Тот самый, по которому звонили клиенты.

— Помяни черта, а он уж тут! — простонал Маркиз и прижал трубку к уху. Разумеется, звонил Георгий Бакланов.

— Вот хорошо, что вы позвонили, — солидным голосом заговорил Леня, — я и сам хотел с вами связаться…