На сегодняшний день рабочие завершали стены второго этажа. Саша не то чтобы взял на себя роль постоянного надзирателя, но как только выдавалось свободное врмея, он ехал сюда, в свой будущий дом.

Сегодня он и с Андреем прикатили перед самым обедом. Аня напрашивалась ехать вместе ними, но Саша ей отказал, причем довольно резко. И тут же об этом пожалел. Нe потому, что отказал, а потому что сделал это действительно слишком груба. Аня, похоже, даже обиделась.

Ну не мог, не мог он везти свою любовницу в дом, где будут жить его жена и сын. Параллельные линии не должны пересекаться. Этому учат еще в школе. Аня хороша в постели... Как там вчера сказала та актриска: «Такие роли у тебя получаются»? Именно так. А жена и сын — это часть его самого...

Рабочие как; раз пошли обедать в свою бытовку. А». Саша решил побродить

по стройке. Он поднялся по деревянным сходням на второй этаж и, встав у оконного проема, засмотрелся на потрясающий пейзаж, из-за которого в большой степени и остановил свой выбор на этом участке. Там, вдали Москва-река, утопая в зелени деревьев, делала плавный поворот между холмами...

«Красотища-то какая! Вот она, Россия, Родина!..» — восхищенно подумал Саша.

И тут же одернул себя. На восхищение времени не было. В его жизни в.се меньше места оставалось эмоциям. Порой, словно спохватившись, он задумывался над тем, нужно ли ему то, что он делает? В самом начале существования Бригады, когда все было внове, он получал удовольствие и от преодоления трудностей, и от пьянящего чувства опасности, с которой были связаны его решения и их последствия. А еще больше от ощущения власти, от того, как охотно все окружающие подчинялись его приказам. Как там у Окуджавы: «Каждый сам ему выносит и спасибо говорит...»

А теперь даже работу по «Социуму», проекту, который должен был вознести его на командные высоты бизнеса и сделать своим, пусть с оговорками, человеком в околокремлевской тусовке, он смотрел как на обузу. Почему так произошло? Может быть, потому, что тогда он был свободен в своих решениях и играл по правилам, которые сам же и устанавливал? А теперь, как Москва-река, он должен был плыть в назначенных природой берегах? Нет, не природой, а Виктором Петровичем Зориным!

Саша посмотрел на часы — пора было ехать в Москву. Их с Пчелой ждали на Совете директоров банка «Социум». Отработанная технология наката и на этот раз не дала сбоя: пришло время принимать новое хозяйство...

В Майами было хорошо. Оле нравилось здесь все. И в первую очередь — климат. Никакой слякоти, мерзкого холодного ветра, пронизывающих дождей. Ванькины комбинезоны, которые она так старательно упаковывала перед отъездом, так и остались лежать в огромном чемодане.

В первый же месяц она накупила себе здешней одежды: хлопковые шорты, шорты льняные, просторные тишотки, в смысле футболки, соломенную шляпу и сабо на пробковой подошве. Ну, и, конечно, шелковых платьев, юбок и блузок, не мнущихся и приятно холодящих тело. Ванькин гардероб состоял в основном из шортиков и маечек. Большую часть дня  они проводили возле бассейна, где одежды, собственно и не требовалось. Бикини для нее и «форма номер ноль» для маленького Ваньки, который предпочитал купаться голышом.