Оставалось еще одно дело. Найдя нужный номер, Люси нажала кнопку вызова:

— Мам…

— Люси?

А потом обе расплакались.

Пятница, 24 декабря

Распорядок дня

09:30. Прическа.

11:00. Встреча с Марджи из «Селебрити».

12:30. Обед (с моей мамой!)

17:00. Прием для доверительных собственников в зале заседаний.

20:00. Праздничный ужин в ресторане «Гарден» по случаю приобретения компанией «Гастингс и Харт» сети магазинов «Люси Б.».

— Счастлива? — спросил Нат, когда они вернулись из ресторана после ужина в сочельник, который устроили для членов семьи и друзей. На ужине присутствовала и мать Люси. Пока Руперт Хеншо притворялся, будто разыскивает невесту, ее мать оказалась единственной, кто сделал шаг навстречу.

— Блаженно счастлива, — заверила его Люси. — А ты действительно готов отказаться от карьеры архитектора? Ведь здание изумительное. И квартира изумительная. Просто здесь не хватает душевного тепла.

— Благодаря тебе здесь появился свет, Люси. Ты — свет, прогоняющий тьму. Ты осветила мою жизнь, согрела мое сердце…

— Натаниэль…

— Пожалуй, я слишком тороплюсь. Но, поверь, это не имеет никакого отношения к твоему назначению директором «Люси Б.». Ты это заслужила.

— Я боюсь сделать что-нибудь не так.

— Я всегда буду рядом.

Нат взял ее за руку.

Она сжала его пальцы, и он почувствовал, как напряжение покидает его, как было всякий раз, когда Люси оказывалась рядом.

— Мой отец сказал, что ты справишься, а его нельзя обмануть хорошеньким личиком.

— Мне понравились твой папа и твоя мама. Они были так добры, что пригласили и мою маму.

— Они знали, что ты захочешь ее видеть, Люси, кем бы она ни была. Я тоже хочу быть с тобой, и мне не важно, кто ты.

— Я должна тебе рождественский ужин, — напомнила она, поднимая глаза. — Полагаю, он обойдется в две тысячи пятьдесят два доллара на двоих.

— Думаешь, я позволю тебе так легко от меня отделаться? — проворчал Нат. — Я люблю тебя. Я полюбил тебя сразу, как только увидел.

Он осторожно прикоснулся к ее щеке, страшась того, что Люси может исчезнуть от его прикосновения.

— Может, мне стоит «сбросить обмундирование»? — поинтересовалась она и посмотрела на него золотисто-зелеными глазами, полными тепла, радости и счастья.

Он сглотнул:

— Как хочешь. Но забудь о поисках квартиры. Ты никуда отсюда не уйдешь.

— Если я останусь, то внесу изменения, — предупредила Люси.

— Уже внесла.

Теперь по утрам из радиоприемника доносилась поп-музыка. Повсюду стояли горшки с нарциссами. Слышался смех.

— Предупреждаю, я хочу выкрасить стены в бледно-желтый цвет.

— Я тебе помогу.

— Повешу повсюду картины.

— У меня есть молоток.

— Заведу котенка.

— Только одного? — поинтересовался Нат.

— Котята действительно скучают без братьев и сестер. — В глазах Люси блеснуло лукавство. — Двоим будет лучше.

Она внезапно посерьезнела:

— Еще кое-что.

— Ты хочешь, чтобы твоя мать жила с нами?

— Ты согласен? — спросила молодая женщина, затем покачала головой: — Нет, дело не в этом. Я хочу, чтобы ты построил дом в Корнуолле.

— Для тебя…

— Нет, Натаниэль. Не для меня, а для себя.

Люси поднялась на цыпочки, обхватила Ната за шею и поцеловала. Она дарила ему свою смелость, силу и любовь.