Он сделал невольную паузу, и Бестужев немедленно воспользовался этим:

Кречетов едва не поперхнулся, однако мгновенно справился с собой и ехидным голосом осведомился:

– Когда же вы дочери хозяина задолжать успели?

Смутить завсегдатая петербургских салонов было нелегко. Кречетову, во всяком случае, этого сделать не удалось. Бестужев посмотрел на начальника невинным взглядом.

– Помилуйте, Андрей Владимирович! Дать она мне может, но не в долг же! Отдать это я ей не смогу! Но пока вы дружно формулировали вопросы на бумаге, я, жертвуя собственным отдыхом, искал на них ответы. А так как наши знакомые мужчины отправились в погоню, пришлось расспрашивать хозяйскую дочь. Руководствуясь исключительно чувством долга перед экспедицией.

Трое собеседников молча уставились на Бестужева, ожидая продолжения.

А Бестужев тянул паузу. Он даже сделал попытку картинно опереться на воздух, ибо ничего вещественного рядом, как назло, не было.

– Вы, например, знаете, что мейр – не титул, а должность? К тому же, выборная? – гвардеец понял: тянуть дальше не стоит. Можно дождаться начальственного рыка. А Бестужев не любил, когда на него повышают голос. Конфликтовать же с Кречетовым он в данный момент не смел. Еще помнил собственное обещание быть образцом дисциплинированности.

– Типа атамана? – уточнил на свой лад Буйволов.

– Не совсем. Насколько я понял, реальной власти у него практически нет. Он не руководитель, а скорее… – Бестужев замялся, подыскивая наиболее подходящее слово, – координатор. Вот. Провести собрание жителей, и все такое… В серьезных вещах мейр имеет право действовать исключительно уговорами. Кто захочет – присоединится, нет – значит, нет. Как здесь с погоней было. Одни помчались, сломя голову, другие – остались.

– Голов переломали много, – чуть переиначил услышанное есаул.

В селении слышался женский плач по тем, кто не вернулся из незадачливого похода.

– А над ним? – деловито спросил Кречетов.

– Не знаю. Местные практически не покидают свою страну. Да и какая страна? Может, наберется с сотню поселений, да один город. По нашим масштабам – уезд. Ну, может, губерния. И город власти над ними не имеет. Разве что, как место торговли. И таинственный мейр – не более, как выборный градоначальник, лишь по совместительству выполняющий роль третейского судьи в спорных вопросах между здешними племенами. Единственное – каждое племя за право пользоваться городской территорией, вернее – рынками, обязано платить некоторый налог. Пусть последний не особо велик, так и город не блещет размерами. Этакая безвластная многоязыкая республика. Никакой наследной власти в помине нет.

Последнее Бестужев, потомственный аристократ, произнес с оттенком брезгливости. Мол, потому у них и такой бардак.

– Хорошо, а оружие тогда они берут где? – Кречетов перебил открывшего рот Мюллера. – Промышленности у них быть не может.

В принципе, подобный вопрос уже задавался, но полковник лелеял надежду, вдруг Бестужев узнал нечто новенькое?