Потом вдруг вспомнился Исаак. Не такой, каким она видела его в последний раз, доведенный до отчаяния и изголодавшийся, а улыбающийся, розовощекий. Он смеялся, утопая в лучах солнца и в водовороте падающих дубовых листьев. Она силилась ухватиться за это воспоминание, чтобы успокоиться, но идиллическую картинку то и дело нарушали, стирали и заслоняли образы сторожевых вышек и электрических заборов, словно яркие фотоснимки вспыхивали в темных уголках мозга. Будь Исаак жив, все сложилось бы иначе. Уж он-то нашел бы способ изобличить Штефана. Но Исаак умер, напомнила она себе, сгинул навсегда и никогда не вернется.

Наконец Кристина услышала звук ключа в замке и встала, положив трясущиеся руки на живот. Хоть бы солдат привел отца. Какое облегчение и удивление озарит его усталое лицо, когда он увидит дочь! Но вместо отца появился человек в гражданской одежде с блокнотом под мышкой. Он кивнул солдату в знак благодарности за то, что тот впустил его, вытащил из-за уха карандаш и направился к Кристине. Тонкое лицо поросло щетиной, темные коротко стриженные волосы имели тот же оттенок, что и потертая кожаная куртка. Кристина зажмурилась, не в силах поверить своим глазам. Должно быть, ее потрясенный ум играет с ней злую шутку. Но когда она снова открыла глаза, человек не исчез, а застыл на месте и взирал на нее в детском изумлении. Девушка отпрянула назад, натолкнулась на стул и уронила отцовские письма на грязный пол.

— Кристина? — произнес мужчина.

У нее подкосились ноги. Нет, она не могла ошибиться, это был его голос: его выговор, глубокий тон, то, как он произносил ее имя. Кристина покачнулась и чуть не рухнула на пол. Мужчина поймал ее за локти, подвел к стулу. Она вслепую нащупала сиденье и опустилась на него.

— Ты жив? — хрипло выдохнула Кристина еле слышным шепотом.

Исаак встал на колени и устремил на нее взгляд темных знакомых глаз. Голова Кристины кружилась, она отстранилась. Все переживания, связанные с утратой Марии, похищением отца и возвращением в Дахау, явно вызвали у нее галлюцинации. Если протянуть руку, она, конечно же, пройдет сквозь фигуру призрака. Неужели она все-таки потеряла рассудок? Но привидение снова заговорило.

— Это я, Кристина, — мягким голосом произнес Исаак. Он нежно прикоснулся теплой ладонью к ее щеке, и девушка испытала настоящее потрясение. — Как ты здесь оказалась?

— Но тебя ведь расстреляли! — воскликнула она. — Отвели в лес и расстреляли! Я слышала! Ты не вернулся оттуда!

— Все правильно. Меня расстреляли. Но я не умер.

— Как это возможно? — рыдала Кристина. — Я оплакивала тебя! Пролила море слез! Все это время, все эти недели я думала, что ты мертв!

— Знаю, — проговорил он печальным голосом, — прости меня.

Она приложила руки к своему лицу и попыталась ровно дышать, силясь уяснить смысл происходящего. Потом снова взглянула на Исаака.

— Где ты был? — вопросила она, сама удивляясь своему гневу. — Что ты делаешь здесь?

— Я прятался в лесу, — объяснил он. — Нас было пятеро, мы выжидали и прикидывали, безопасно ли выходить. Когда мы увидели американский флаг над Дахау, то пришли узнать, выжил ли кто-нибудь из наших близких.