– Ворг был мне другом, – слабо возразил учитель. – Тогда я действительно считал, что он бы меня поддержал. Вот только риски… В итоге я предпочел не доверять никому, чем в один прекрасный момент оказаться с пустыми руками. К сожалению, твоего ученика я не сумел просчитать полностью. Но даже если бы и смог, то проконтролировать в моем положении было уже ничего нельзя. Пришлось довериться хоть кому-то…

– И вы выбрали его, хотя предпосылок для этого, кроме моего сомнительного происхождения, не было.

Мастер Твишоп печально улыбнулся.

– Ты не поверишь, но я не планировал твоей смерти. Твое участие и неподдельная заинтересованность приводили меня в недоумение. Казалось странным, что ты с таким равнодушием относишься к моим старческим капризам, возишься с немощным телом, терпеливо занимаешься тем, чем магу твоего уровня вообще заниматься не положено… Это было дико. И еще больше настораживало в плане возможного подвоха. А между тем ты был искренен со мной, ученик… Тебе действительно было интересно посмотреть, что получится из нашей затеи. Ты смог усовершенствовать мои выкладки. Предложил в корне иные решения для большинства моих проблем. Фактически именно ты вывел меня из логического тупика, в котором я пребывал долгие годы… но я, увы, понял это лишь тогда, когда уже ничего нельзя было изменить. И только в самый последний момент сделал то, что должен был сделать намного раньше – доверился тебе. Если бы ты, умирая, не запустил прибор заново, мне бы, может, не было потом так стыдно за свои подозрения.

– Теперь вы все знаете, – ровно обронил я, по-прежнему не глядя на учителя.

– Как и ты, – едва заметно улыбнулся он. – Но я не сержусь, что ты поместил меня в тело старой развалины. Я заслужил. И признаю, что твой упрек абсолютно оправдан. Поверь, я безмерно сожалею, что потерял так много времени. С горечью сознаю, что ты действительно стал для меня кем-то, ради кого хочется жить. И со стыдом вспоминаю, что ты был честен со мной, всегда. До самого последнего мига, хотя, наверное, я этого не стою. Если бы я понял это пятьдесят лет назад, то мог бы прожить полноценную жизнь человека, у которого есть действительно все, что только можно пожелать. Прости, мой ученик, за то, что у меня не нашлось мужества сказать тебе об этом раньше. Не держи зла на старого дурака за то, что он оказался столь малодушным и предпочел трусливо спрятать свои воспоминания. вместо того, чтобы хоть раз в жизни открыться тому, кто уже доказал свою преданность, и перестать сомневаться в том, что он действительно тебе дорог. Помни: ты стал самым важным и нужным существом за всю мою невеселую жизнь. И знай: я без колебаний отдал бы остаток своих жизненных сил, если бы это хоть что-нибудь изменило… В какой-то степени я даже горжусь тем, что ты придумал для меня столь красивую и изощренную месть. Но при этом, как ни странно, испытываю чувство безмерной благодарности. Ведь, как бы там ни было и как бы низко я ни пал, ты все же позволил мне умереть человеком. Спасибо тебе за это… ученик.

Я неопределенно дернул плечом, когда его губы в последний раз дрогнули и застыли. Изношенное сердце еще продолжало биться, но морщинистые веки уже опустились, прикрывая погасшие глаза. На побелевших от старости ресницах снова задрожали слезы, и я медленно стер их, размышляя о том, что мне и сегодня, по-видимому, предстоит бессонная ночь.