— Пошли. Еще немного. Три мили или чуть побольше.

Они пошли. Тропа пошла вверх. Местами она казалась очень широкой, хотя фонарь освещал не так много; было просто ощущение пространства, будто деревья расступились. Раз или два Луис глядел наверх и видел звезды, мерцающие между темных крон деревьев. Один раз что-то перебежало тропу, и в луче фонаря мелькнули зеленые точки глаз... мелькнули и пропали.

Временами тропа сужалась так, что подлесок задевал за одежду. Луис теперь чаще перекладывал пакет с лопатой, но боль в руках не ослабевала. Он вошел в ритм ходьбы и был почти загипнотизирован. Да, здесь была сила, он это чувствовал. Он вспомнил школьные годы. Он со своей девочкой и еще одна пара пошли гулять и забрели в тупик возле электростанции. Вскоре девочка Луиса сказала, что у нее заболели все зубы. Они поспешили уйти. Воздух вокруг станции заставлял их нервничать. Здесь было что-то похожее, но посильнее. Это было...

Джуд остановился у подножия холма. Луис подошел к нему.

— Мы почти дошли, — сказал Джуд спокойно. — Сейчас будет, как тот валежник — ты должен идти медленно и уверенно. Иди за мной и не оглядывайся. Помнишь, где мы шли?

— Конечно.

— Это край того, что микмаки называли Чертовым болотом. Торговцы пушниной, которые проходили здесь, прозвали это место Мертвой трясиной, и многие из них никогда не вернулись назад.

— Там что, зыбучие пески?

— Да, через этот песок проходит вода прямо с ледника. Его называют силикатным песком, но «зыбучий» звучит вернее.

Джуд посмотрел на него, и Луису показалось, что глаза старика сверкнули ярко и как-то нехорошо.

Потом Джуд опустил фонарь, и взгляд пропал.

— Тут много странных вещей, Луис. Воздух наэлектризованный... или что-то вроде этого.

Луис напрягся.

— Что с тобой?

— Да нет, ничего, — ответил он, думая о том вечере в тупике возле станции.

— Ты можешь видеть огни Святого Эльма, которые моряки зовут злыми огнями. Они иногда принимают странную форму, но это не страшно. Если посмотреть на них подольше, их форма изменится. Еще ты можешь услышать голоса, но это всего лишь птицы, летящие на юг. Это они кричат.

— Птицы? — сказал Луис с сомнением. — В это время года?

— Ну да, — сказал Джуд странным, неузнаваемым голосом.

В какой-то момент Луис испугался смотреть ему в лицо.

Этот взгляд... и голос.

— Джуд, куда мы идем? Что нам здесь нужно?

— Все скажу, когда придем. Смотри за кочками.

Они пошли опять, перешагивая с кочки на кочку. Луис не смотрел на них, нога находила их автоматически. Только однажды он поскользнулся, пробив левой ногой тонкий лед и погрузившись в холодную и тинистую воду. Он быстро вытащил ногу и поспешил вперед, за фонарем Джуда. Этот колеблющийся свет среди лесов воскрешал в памяти детские истории про пиратов. Злодеи зарывают в лесу золотые дублоны... и обязательно оставляют у клада одного из своих с пулей в сердце, потому что верят — или так считали авторы этих историй, — что дух мертвого товарища будет надежно охранять их сокровища.

«Но мы-то закапываем не сокровища, а всего лишь кастрированного кота моей дочери».