Он встречал гостей у дома — короли молниеносно очистили двор, не оставляя почти никаких следов. Кресс провожал каждого гостя до двери и позволял ему войти первому, но следом не шел.

Когда четвертый гость исчез за дверью, Кресс, наконец, решился. Захлопнув дверь и не обращая внимания на удивленный вскрик, немедленно перешедший в вопли, он понесся к скиммеру, в котором прилетел гость. Ему удалось без помех забраться внутрь, он ткнул большим пальцем пластину зажигания и выругался. Зажигание было настроено только на палец владельца машины.

Следующим прибыл Джед Раккис. Кресс бросился к его скиммеру, едва он коснулся земли, и схватил Раккиса, который начал было выбираться наружу, за рукав.

— Назад, скорее! — выпалил он. — Отвези меня в город. Скорее, Джед, скорее отсюда!

Но Раккис только непонимающе округлил глаза:

— Как, почему? А вечеринка?! Не понимаю…

И в следующее мгновение было уже поздно. Песок вокруг зашевелился, блеснули красные глаза, защелкали жвалы. Раккис задушенно вскрикнул и попытался было вернуться в кабину скиммера, но пара жвал мертвой хваткой впилась ему в щиколотку, и неожиданно Джед оказался на коленях. Песок будто ожил. Джед дернулся и закричал от ужаса и боли, когда короли начали рвать его на части.

Больше Кресс не пытался бежать. Потом он вытащил все, что еще оставалось в баре, и напился до бесчувствия. Последний раз такая роскошь, подумал он. Теперь вино оставалось только в погребе.

Весь день Кресс не притрагивался к пище, но заснул с ощущением сытости, даже пресыщения, радуясь, что прошло голодное сосание в желудке. Прежде, чем он провалился в полный кошмаров сон, он подумал, кого еще можно бы пригласить на вечеринку завтра.

Утро было жаркое. Открыв глаза, Кресс опять увидел на шкафу короля. Он быстро опустил веки, надеясь, что это только сон. Но это был не сон, и заснуть Кресс уже не мог. Пришлось опять открыть глаза.

Примерно через пять минут Кресс понял, что тут что-то не так — король не двигался.

Солдаты бесконечно терпеливы, они могут выжидать часами, ему тысячи раз приходилось быть тому свидетелем. Но они никогда не бывали совершенно неподвижны, всегда что-нибудь да шевелится — антенны, жвалы, щупальца.

Но этот король бы совершенно неподвижен.

Кресс медленно встал, затаив дыхание, не смея даже надеяться. Неужели он мертв? Может, его кто-нибудь убил? Он подошел поближе.

Глаза у короля были остекленевшие и погасшие. Туловище казалось несколько распухшим, будто внутри он начал разлагаться, и гнилой газ распирал панцирь.

Кресс протянул дрожащую руку и коснулся панциря.

Хитин был теплым, даже горячим. Король не шевелился.

Когда Кресс отдернул руку, кусок панциря отвалился. Показавшаяся плоть того же цвета, но мягкая, набухшая, казалось, пульсировала.

Кресс попятился и бросился из комнаты.

В холле он наткнулся еще на трех белых солдат. Выглядели они точно так же.

Он помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через королей. Они не двигались. Дом был полон неподвижными, мертвыми, умирающими или впавшими в летаргию королями — черт его знает, что с ними произошло! Главное одно — двигаться они не могли.